Детство Иисуса. Джон Максвелл Кутзее
говорит Дага.
– Нету нормы. Нам всем платят подневно.
– Пятьдесят мешков в день, – говорит Дага.
– Мы носим больше.
– Сколько?
– Больше пятидесяти. Нормы нет. Каждый несет, сколько может.
– Пятьдесят. Не больше.
– Вставай. Хочешь курить – жди перерыва.
Обстановка накаляется в полдень пятницы, при расчете. Когда Дага подходит к доске, служащей столом, Альваро склоняется к казначею и шепчет что-то ему на ухо. Казначей кивает. Выкладывает деньги Даги на доску перед собой.
– Что это? – говорит Дага.
– Твоя плата за отработанные дни, – говорит Альваро.
Дага подбирает монеты и быстро, презрительно швыряет их казначею в лицо.
– Это за что? – говорит Альваро.
– Крысиная плата.
– Такова ставка. Столько ты заработал. Столько мы все зарабатываем. Хочешь сказать, мы все крысы?
Люди толпятся рядом. Казначей украдкой складывает бумаги и закрывает крышку денежного ящика.
Он, Симон, чувствует, как мальчик вцепляется ему в ногу.
– Что они делают? – ноет он. Лицо у него бледное и встревоженное. – Они будут драться?
– Нет, конечно, нет.
– Скажи Альваро, чтоб не дрался. Скажи! – Мальчик дергает его за пальцы, дергает и дергает.
– Давай уйдем, – говорит он. Он тянет мальчика к волнолому. – Смотри! Видишь тюленей? Большой, который задрал голову, – это самец. А другие, поменьше, – его жены.
Из толпы доносится резкий вскрик. Лихорадочное движение.
– Они дерутся! – ноет мальчик. – Я не хочу, чтобы они дрались!
Люди стоят полукольцом вокруг Даги, тот пригибается, на губах – тень улыбки, одна рука вытянута вперед. В ней блестит нож.
– Ну! – говорит он и подзывает к себе ножом. – Кто следующий?
Альваро сидит на корточках на земле. Кажется, держится за грудь. На рубахе – кровавый потек.
– Кто следующий? – повторяет Дага. Никто не шевелится. Он выпрямляется, складывает нож, сует его в набедренный карман, поднимает денежный ящик, переворачивает его над доской. Монеты рассыпаются во все стороны. – Ссыкло! – говорит он. Отсчитывает, сколько хочет, насмешливо пинает бочку. – Налетай, – говорит он и поворачивается спиной ко всем. Не спеша усаживается на велосипед казначея и уезжает.
Альваро подымается на ноги. Кровь на рубашке – из руки, сочится из пореза на ладони.
Он, Симон, – старший мужчина, хотя бы по возрасту, ему и руководить.
– Тебе нужен врач, – говорит он Альваро. – Пойдем. – Он машет мальчику. – Давай отведем Альваро к врачу.
Мальчик не шевелится.
– Что такое?
Губы у мальчика размыкаются, но не слышно ни слова. Он склоняется поближе.
– Что такое? – спрашивает.
– Альваро умрет? – шепчет мальчик. Все его тело напряжено. Он дрожит.
– Конечно, нет. Он порезал руку, вот и все. Ее нужно перевязать,