Игра Люка Рейнарда. Наталия Зябкова
торговаться с ним за каждый предмет, выгадывая для себя поцелуи и ласки. В итоге пастушку одежда оказалась не нужна: проказливая наяда так его раззадорила, что он сам не заметил, как ушел вместе с нею в водяной чертог, пополнив собою собрание таких же глупцов.
По пути в пиршественный зал, в который переместились все, кто присутствовал на турнире, Сили поймал меня за рукав.
− Прости! Я не знал, что так выйдет!
− Ну, учитывая элементы хаоса, присутствующие на каждом турнире, можно было предположить.
− Нет! Я подкупил Дулли, чтобы он подсунул Альтуру орех с моим именем. Эониель спутала все карты, предложив схему двое-надвое!
Я серьезно посмотрел на друга.
− По-моему, общение со мной дурно на тебя влияет.
Он заулыбался, словно я отвесил комплимент:
− Ты меня прощаешь?
− Нет! − улыбка завяла, − Я и не сердился. Да ладно, подумаешь! Мои собственные планы не имеют никакого значения. Всего-то дел: сходить к Двалину и забрать диадему. Он ведь их даром раздает!
Сильвар приостановился и озадаченно воззрился на меня.
− Ты сейчас шутишь? Никогда не могу разобрать, когда ты говоришь серьезно, а когда смеешься! Двалин тот ещё скряга! У него снега зимой не выпросишь! За Диадему Справедливости он вполне может все Неблагое царство потребовать!
Я вздохнул: нет, не понять этому поборнику праведности, что значит сарказм. Учу его, учу…
− Что делать? Одно радует: у Альтура те же проблемы.
− И я не могу с тобой отправиться – помощников запрещено брать!
− Так, иди и угрызайся в одиночестве! Не нужно мне сыпать соль на раны!
− Прости!
Он виновато опустил голову и пошел к сестре, которая как раз произносила тост:
− За мирные времена и вечное процветание Неблагого Двора!
Не грех за такое выпить: я поискал глазами мрачного клурикона[8] со скошенными к носу глазами, пробирающегося с пьяной сноровкой между танцующими парами, пошатываясь несшего поднос, уставленный бокалами ревенёвого вина. Сделал глоток: приторная сладость устремилась в горло, оставляя привкус трав и цветочного нектара на языке, согревая внутренности теплом майского полдня.
− Я вызываю на песенный поединок! – разнеслось по бальному залу. С трудом сфокусировал глаза на канареечно-жёлтой фигуре Лютика, барда светлых – неужели уже закончился третий бокал? Надо взять четвертый!
− Принимается! – Макрель благодаря юному лицу, не вязавшемуся с седыми волосами, в расшитом серебром черном кафтане с пуговицами в виде черепов по сравнению с ним походил на ангела смерти, − Вызывающий выступает первым! А чтобы сделать поединок более интересным, предлагаю разыграть фанты: кому кто выпадет, тот и назначит тему для песни.
Лютик заметно сдулся, но через мгновение гордо поднял голову:
− Согласен!
Тут же, словно из-под земли появился Дулли, со своей тыквой, на этот раз полной каких-то мохнатых коконов.
− Судьбу свою ты выбирай! Нам песню поскорей сыграй! – завопила его голова,