От первого лица. Кривое зеркало нашей жизни. Валерий Сергеевич Белов
отражение писали.
Дилижанс, типа Шаттл, пролетел мимо без опоздания,
До его возвращения были какие-то дни ещё.
Собирал я в копилку как мелочь остатки сознания,
Чтобы мог дать на чай я швейцару при входе в чистилище.
Удавиться меня приглашал сам Вийон за компанию,
Хлороформ предлагая для кайфа отдельно от воздуха,
Мне весло протянула спортсменка из гипса в купальнике,
По нему я попал в городской парк культуры и отдыха.
Прописался портвейном, как водится, с выздоровлением.
С вами я, дорогие мои изваянья убогие,
Урны, постеры с вывеской пошлой для ознакомления,
Но сказать не могу задержусь в нашем парке надолго ли.
Снова Шаттл пролетел полный душ, чем-то очень встревоженных.
Помашу я им, вроде как свой, но отставший от поезда,
Микрокосм не у дел, в городской парк культуры заброшенный
Ни собою, ни кем-то другим я объект неопознанный.
Свой день, как милостыню нищим, раздал я весь
Свой день, как милостыню нищим,
Раздал я весь,
И по пустым карманам свищут
Норд-норд, зюйд-вест.
Промозглой сырости и стужи
Ветра те злей
И душу выдувают хуже,
Чем суховей.
Знакомые, друзья, любови,
Весь день с утра
Стою у ваших изголовий,
Как медсестра.
Но милосердной своей долей
Не возгоржусь.
Обременительной неволи,
Скорей, стыжусь.
Мой день, разорванный на части,
На лоскуты,
Житейские низводят страсти
До суеты.
В моей душе метут метели
Который год.
Мне все ветра осатанели,
Зюйд-вест, вест-норд.
В скитаниях поднаторевший
Поймаю штиль,
Просоленный и одряхлевший
Сойду в утиль.
Кому при жизни не был лишним
Ко мне придёт,
И долг свой дАвнишний, давнИшний
Отдаст, вернёт.
Ну, а пока ломают сваи
Удержу без
И пыль с души моей сдувают
Норд-ост, зюйд-вест.
Ну, почему я, мама, не француз?
Во Франции прекрасные манеры,
И если бронхи начали басить,
То старому с бронхитом кавалеру
Жабо рекомендовано носить.
Корсет ослабший позвоночник стянет,
Изящества придаст резная трость,
Шампанским пенным прошипит в стакане
Цветных таблеток брошенная горсть.
Гранд-Опера, задёрнуты кулисы,
Купание в фонтане, как в бреду
Банкет и в завершенье две актрисы
Тебя пописать пьяного ведут.
Я не француз, а все равно болею,
Манер прекрасных мне не страшен груз
И если не найду жабо на шею,
Я грязным полотенцем обойдусь.
Чтоб править позвоночник,