Заметенные снегом. Нурлан Токсанов
только представить, что сейчас творится в кабине пилота. Седых волос у командира корабля добавится столько, что жена, если увидит его сегодня, только ахнет. Вариантов у него два: возвратиться назад или же попробовать сесть. Все прониклись страхами и переживаниями пилота: хватит ли топлива, сумеет ли вернуться, дадут ли разрешение. Бог знает, какие там процедуры в подобном чрезвычайном случае.
– Это всё из-за меня, – донеслись до Салимы слова Карины.
– О чём вы? – не поняла девушка.
Загорелое лицо женщины с выразительными зелёными глазами исказила гримаса.
– Мы сейчас погибнем, и это из-за меня.
Она с каким-то ожесточением рванула ворот дорогой блузки с фирменным знаком модной фирмы и взъерошила копну каштановых волос, перехваченных золотистой ленточкой. Этот жест выглядел бы совершенно неуместно и вульгарно на приёме посла Индии, куда, как узнала от тёти Куралай Салима, ту иногда приглашали, но сейчас в общей суматохе и панике любые несуразные движения и поступки почему-то казались естественными, и никто не придавал им абсолютно никакого значения.
Салима чуть приподнялась с сиденья и взглянула на Алтая, но тот не замечал странного поведения жены. Он отрешённо глядел в монитор с указанием параметров полёта, а его сын Максат пребывал в состоянии оцепенения, тупо глядя на бурю, разыгравшуюся за толстым и, казалось бы, таким надёжным стеклом иллюминатора.
Девушка уже подумала, что Карина сейчас выпалит:
– Это я убила Ахмета Омарова!
Тогда странное дело закончится, не успев начаться. Но толку от этого в виду сложившихся обстоятельств немного. Сейчас перенервничавший пилот допустит какую-нибудь смертельную ошибку, и через некоторое время в чёрном ящике члены комиссии, разбирающей причину аварии, услышат сакраментальный мат, уже не спасший никого из пассажиров.
Салима помотала головой. Придёт же в голову всякая ерунда. Во-первых, они ещё держатся в воздухе, а во-вторых, она не выслушала до конца женщину.
Карина повернула к ней свою очаровательную голову и посмотрела тяжёлым, словно свинцовым, взглядом. Девушка смутилась, но виду не подала, а тоже пристально взглянула на неё, – не последует ли дальнейших признаний? Карина не выдержала, отвела глаза, но продолжать не торопилась. Хотя, если ей жизненно важно успеть признаться до рокового промаха пилота, следовало сделать это именно сейчас, пока пилот тоже принимал решение: если он сожжёт керосина больше, чем нужно, то ему уже не вернуться назад.
С чего эта удивительная женщина решила, что именно из-за неё злосчастный рейс попал в такую передрягу? Пусть даже она и убила Омарова, что с того? Неужели Аллах из-за одной преступницы покарает всех пассажиров, включая стариков и детей? Какая нелепая мысль!
Никто из несчастных пассажиров не знал, что точно происходит, но ясно было одно: погода внесла свои коррективы в обычный, казалось бы, рейс.
– Зачем нас