Исчезнуть. Алиса Комиссарова
детстве я действительно боялся всего сильнее.
Бежать? Прятаться? Напасть?..
Мысли путались.
Только бы не слышать эти шаги, не видеть на себе пьяный взгляд и не давить в груди слёзы!
Подавляемый страх достиг своего апогея, и я весь сжался, сам не давая себе отчёта, чего я так боюсь. Мне так резко захотелось заорать от ужаса.
Но всё же хорошо! Всё как обычно…
Дверь открылась неожиданно, хотя я только этого и ждал, концентрируясь на каждом приближающемся шагу.
Моё сердце пропустило удар, а дыхание стало неслышным… Нет, его всё ещё не было. Я замер в поле перед глазами хищника, от которого не спастись, потому что он всё просчитал и сам создал это поле для охоты.
Пьяный отец ввалился без стука, без приветствия и разрешения войти, а я уткнулся взглядом в тетрадь. Эти мерзкие клеточки неприятно рябили перед глазами, не фокусируясь чётко.
Снова эта вонь, снова этот скрип зубов и заплетающиеся шаги.
Я на секунду прикрыл глаза, безмолвно и незримо сражаясь с внутренней агрессией, хоть дрожь в руках будто пыталась выдать мои настоящие эмоции. Выдать таившуюся обиду.
Тревога подсказывала, что если я буду занят, то он уйдет быстрее…
Я медленно написал в клеточках несколько цифр, переписывая из открытого учебника уравнения, но дальше ничего не мог разглядеть. Перед глазами всё плыло от страха.
Чего я так боюсь? Всё же хорошо. Всё как обычно!
В страницу уткнулся толстый палец, покачивалась из стороны в сторону, и я на секунду зажмурился, но отец едва держался на ногах.
Похоже, он изучал мой почерк… Искал ли отец ошибки или же пытался понять, какой рукой я писал? Я напряжённо пытался понять это только по одному лишь звуку его дыхания, стараясь при этом не вдыхать вонь спирта.
Желание ударить этого человека накатывало волнами на берег страха, а бессилие перед зависимостью отца только сильнее заставляло меня сжать зубы. Алкоголь уничтожал всё, точно ураган. Точно заклятый враг!
Если бы он не пил, мы бы ели нормально.
Если бы он не пил, я бы не ходил в одежде Виктора, а Лёшка в моей.
Если бы не…
Проверка затянулась и я понимал, что отец молчит только потому, что не может собрать мысли во что-то членораздельное, а братишка видит десятый сон. В следующий момент толстые пальцы обхватили край страницы и резким движением, рассекая воздух, перевернули её назад, отчего я даже вздрогнул, будто меня ударили кнутом.
Ещё бесконечная минута проверки.
Я смотрел на цифры и не дышал.
Всё моё тело было напряжено до предела, как перед бегом от смерти.
И тут он, наконец, отступил…
Было ясно – отец слишком пьян, чтобы формулировать свои мысли, и по пути к двери я услышал, как он дважды чуть не упал, а выбрался из комнаты с большим усилием из-за потери в пространстве. Конечно же, не закрыв дверь.
Я ещё некоторое время не решался выдохнуть и лишь перевёл взгляд на спящего брата. Хорошо, что он ничего этого не видел…
Несмотря на раздражение, которое я испытывал к капризному брату,