Семь видений богатыря Родиполка. Анастасия РУТТ
да назвать его славное имя, а смотр князя. Мусса палец поднял и потряс им: – Да и Мансура из народа кумп, и Утта-северянина, и Маравеля, и Харта – всех сам княже смотрел, – гордо сказал боярин.
Родиполк, заслышав имя сродника свого деда Харта, улыбнулся. Но сказывать о том не стал, чтоб не подумали главный богатырь да боярин Мусса, что Родиполк не сам пришел, а заступничества просить да под дедову защиту. Деду младого богатыря сорок два годка уже как было. Как схоронили они Всевласия, так он более не появлялся, к дружке своей, красе Путятишне, не заезжал, детей своих не проведывал. Не сказывал о Харте ничего младой богатырь, а про себя-то подумал: знать, не у Шума Бориславовича буду служить, не ему подмога нужна моя, не его народу да граду.
– Верно, – сказал Родиполк боярину, – дело в том граде решается важное, то и я за князем поеду. А там уж решим с князем Шумом Бориславовичем, нужон я князю богатырем али нет.
Мусса от того радостный стал, что все решилось по его, по-боярски, да на спинку стула высокого княжеского гордо оперся. Богатырь же главный Будимир на Родиполка долго да пристально глядел, а после довольным стал, будто что-то доброе понял про младого богатыря.
Главный богатырь Будимир откланялся, а выходя, хитро взглянул на Родиполка, словно чего задумал. Младой богатырь и сам поклонился да вышел из терема князя Шума Бориславовича. Возле деревянного резного крыльца его ждал Будимир, облокотившись о перила.
– Добра тебе, молодец яркий! – поприветствовал его Будимир, выпрямившись.
– И тебе добра, славный богатырь Будимир Микулович, – ответил Родиполк.
– Ты верно славный, раз про мою сестру старшу Путятишну не сказывал. Я-то тебя сразу прознал, славен ты, скромен. По нраву мне то. Коли подмога надобна, то я опервый подмогу тебе окажу да содействие.
– Красны слова твои, богатырь, за то кланяюсь. Но судьба моя зовет меня в путь, да к другому князю на службу, – сказал то Родиполк, садясь на лошадь, а после добавил: – То противиться ей не буду. Прощай, славный богатырь Будимир.
Будимир махнул ему рукой да, развернувшись, пошел к себе.
Выехал Родиполк из Белграда, но в Сванград не поехал, а поехал мимо, округ, по лесу. За Белградом разветвленною полосою росли деревья, вырисовывая собою мелкий, но красивый лес. Тонкой да длинною малахитовою полосою тянулось Полесье. Ехал Родиполк по тому лесу два дня и две ночи. Полесье с ним было добрым, приветливым. Казалось ему, что лес сам открывает пред ним все свое богатство: сочные ягоды, мягкие травы да тоненькие ручейки со свежею водою. Днем он останавливался, собирал себе снедь, кормил и поил кобылу. Все ученья, что передала ему прабабка Ханга, были ему впрок, и среди деревьев и животных он был как возле ближних сородичей. Третьего дня, после вечерья, выехал он к маленькой деревушке Раздол. Жил здесь людь разный да из разных народов.
Была тут раньше пролесень пустая, после молнии выгорела половина малого леса. Земля та была, словно большое пепелище – темное, серое, мрачное. Людь боялся здесь селиться, избы ладные строить новые,