Древние германцы. Коллектив авторов
живущие же внутри страны пользуются более простой и древней формой торговли, а именно – меновой. Из монет они больше всего одобряют старинные и давно известные – серраты и бигаты97; вообще они домогаются больше серебра, чем золота, не из любви к нему, а потому что при торговле обыкновенными и дешевыми предметами удобнее иметь запас серебряных монет.
Гл. VI. Железа у них тоже немного, как это можно заключить по характеру их наступательного оружия. Они редко пользуются мечами или длинными копьями, а действуют дротиком, или, как они его называют, фрамея, с узким и коротким железным наконечником, оружием настолько острым и удобным, что одним и тем же дротиком они, смотря по обстоятельствам, сражаются и врукопашную и издали. Даже всадники довольствуются фрамеей и щитом, пехотинцы же пускают и метательные копья, каждый по нескольку штук, причем они, голые или в коротком плаще, мечут их на огромное расстояние. У германцев совсем нет хвастовства роскошью [оружия]; только щиты они расцвечивают изысканнейшими красками. У немногих [имеется] панцирь, а шлем, металлический или кожаный, едва [найдется] у одного или двух. Их лошади не отличаются ни внешней красотой, ни быстротой; да германцы и не научились делать разные эволюции по нашему обычаю: они гонят [своих лошадей] или прямо, или вправо98 таким сомкнутым кругом, чтобы никто не оставался последним. Вообще они считают, что пехота сильнее [конницы], и поэтому сражаются смешанными отрядами, вводя в кавалерийское сражение и пехоту, быстротой своей приспособленную к этому и согласованную с конницей; таких пехотинцев выбирают из всей молодежи и ставят их впереди боевой линии. Число их определенное – по сотне из каждого округа; они так и называются у германцев [сотнями]; а то, что раньше действительно обозначало количество, теперь стало названием [отряда] и почетным именем99.
Боевой строй [германцев] составляется из клиньев100. Отступить, но с тем чтобы вновь наступать, [у них] считается не трусостью, а благоразумием. Тела своих [убитых и раненых] они уносят с поля битвы даже тогда, когда исход ее сомнителен. Оставить свой щит – особенно позорный поступок: обесчестившему себя таким образом нельзя присутствовать при богослужении или участвовать в народном собрании, и многие, вышедшие живыми из битвы, кончают свою позорную жизнь петлей.
Гл. VII. Королей101 [германцы] выбирают по знатности, а военачальников – по доблести. [При этом] у королей нет неограниченной или произвольной власти, и вожди главенствуют скорее [тем, что являются] примером, чем на основании права приказывать, тем, что они смелы, выделяются [в бою], сражаются впереди строя и этим возбуждают удивление. Однако казнить, заключать в оковы и подвергать телесному наказанию не позволяется никому, кроме жрецов, да и то не в виде наказания и по приказу вождя, но как бы по повелению бога, который, как они верят, присутствует среди сражающихся: в битву они приносят взятые
Серраты – римские серебряные монеты с зазубринами; бигат – серебряный денарий с изображением колесницы, запряженной парой лошадей.
Германская конница или скакала прямо на неприятельский отряд, или объезжала его справа, что делалось для того, чтобы все время быть обращенным к неприятелю левым боком, который закрыт щитом, и таким образом в меньшей степени подвергаться опасности от вражеских стрел, дротиков и других метательных орудий. В случае удачи неприятель оказывался заключенным внутри сомкнутого круга германских всадников.
«Сотней» у древних германцев называлась первоначально родовая группа, состоящая из ста приблизительно семей, живших по соседству друг с другом; впоследствии так же стали называть и выставляемые каждой такой группой отряды, из которых и составлялось германское войско.
В сражении отдельные отряды или все войско германцев часто строилось в виде клина, то есть такой фигуры, которая к переднему концу, обращенному к неприятелю, суживалась, а к противоположному становилась все шире и шире.
Слово «гех» мы переводим не «царь», а «король»; у древних германцев такие властители назывались «Kuning» (конунг), отчего произошло немецкое König, которое обычно и переводится словом «король» (от Kuni или Künne – род).