Длань Судьбы. Александра Дроздова
словам, тайный служащий Короны поставил в известность местный отдел расследований о том что он, Марон Грун, с этой минуты является следователем из их участка. В дополнение он просил в ультимативной форме срочно прислать в типографию группу из служебного участка, чтобы исследовать место убийства. Вот так все просто у Марона: раз – и готово. Какой же большой властью наделен этот человек?
Когда последняя искорка пламени забрала послание, Марон пробормотал, обращаясь ко мне:
– Лууна, у тебя нос растет, как у самой любопытной…
И, не оборачиваясь, Марон направился вверх по лестнице за юношей, при каждом шаге заметно опираясь на трость.
– Если ты думаешь, что мне за это стыдно, то ты ошибаешься, – прошептала я ему в спину, не отставая от него ни на шаг.
– Что ты, я уверен, что это чувство тебе не знакомо… Будь аккуратней! – все-таки предупредил он меня и тихо свистнул своим собакам.
Один из псов после команды своего хозяина теперь шел вплотную к моей юбке в горох. Кажется, у меня появился защитник. Странно, но после открытого беспокойства за мою безопасность от этого подозрительного мужчины в грудной клетке разлилось тепло и захотелось улыбнуться, но как-то обстоятельства не располагали идти, широко улыбаясь. Второй пес таким же способом устроился рядом с Мароном, которому удалось меня удивить.
На втором этаже книжного магазина располагалась приемная владельца типографии – Господина Юзвеса и проход в саму типографию. Старик-продавец правильно сказал, что здесь невозможно потеряться, каждая дверь имела табличку с обозначениями.
Дверь, ведущая в кабинет Господина Юзвеса, сейчас была настежь открыта. Только что там скрылся беспокойный молодой человек, и мы сразу же зашли за ним в кабинет. Я вошла самой последней, и мне открылась чрезвычайно отвратительная, вызывающая ужас картина, к которой я не была готова. Тошнотворный ком подкатил к горлу, и я почувствовала вкус противной горечи во рту. Я была вынуждена закрыть свои глаза, а рот прикрыть рукой, чтобы не испортить ковер в приемной. Мне пришлось глубоко задышать, чтобы успокоиться.
Марон, сообразив, что от открывшегося вида меня в лучшем случае может начать мутить, резко развернул обратно к двери с грозным окриком:
– Не смотри!
Но, несмотря на его слегка запоздалые действия, вряд ли мне удастся когда-нибудь забыть вид мертвого толстого мужчины. Его тело все еще по-королевски восседало на кресле за рабочим столом, голова была запрокинута, рот неестественно раскрыт, а из него вытекала мерзкая желто-зеленая пена. Она дотекала до его выпирающего живота, оставляя за собой мокрые отвратительные пятна на богато украшенной вычурной красной ткани костюмной тройки. Потускневшие глаза мертвеца напоминали рыбьи и пугали не меньше, чем вспененные слюни. Напомаженные темные кудри, усы и толстая золотая цепочка от карманных часов выглядели до того нелепо, что создавалось впечатление нереальности, абсурда, чьей-то злой шутки…
Для того чтобы не смотреть в сторону тела, я старательно осматривала