Месяц чернец. Денис Владимирович Морозов
перевел взгляд на княжну Немил.
– Дикий лес, – прошептала Ярогнева. – Вурдалак с волчьей головой, распятый на Древе миров. Меч…
– А что дальше?
– Я беру меч, и… – девушка не нашла силы, чтобы продолжить, и опустила глаза – светло-синие, точь-в-точь как у матери.
Две косички песочного цвета упали на тонкие плечи, как вьющиеся змейки.
– Странный сон. Наваждение какое-то, – заключил Немил.
– Нет, не наваждение, – возразила княжна. – Это вправду со мной было.
– Что было? – удивился кудесник.
– Вурдалак. Древо миров. Я жила в Диком лесу. А потом… так случилось… мне пришлось проткнуть грудь любимого и отправить его на тот свет. Не могу вспоминать. А теперь мне это снится. Каждую ночь. Не могу я так больше. Избавь меня, мил человек!
Ее глаза поднялись на Немила – в них светилась надежда и наивная вера. Кудесник смутился – теперь настал его черед прятать очи. Чтобы скрыть смуту, поднявшуюся в душе, он перевел взгляд на Верхуславу и спросил:
– А как выглядит эта подвальная нечисть?
– Каждый раз по-новому, – не удержалась и перебила хозяйку Русана. – Пока месяц совсем молодой – она словно малое дите в белой рубахе-ночнушке. На вторую неделю превращается в девку с длинной косой. Глаза черные, брови густые, взгляд недобрый – аж до костей пробирает. После полной луны она превращается в зрелую бабу. Тут может явиться простоволосой, в замызганном сарафане. А на последней, четвертой неделе, это дряхлая старуха в рогатой кичке. Чуть зазеваешься – начинает кидаться луковками, старой обувью, угольками от самовара. Но это все мелкие пакости. Главное – княжну не оставляет в покое.
– Дело ясное – это кикимора, – хлопнул по столу Немил и красноречиво посмотрел на Всеволода.
– Вот и мы думаем – то ли кикимора, то ли навка, – подсела поближе Русана.
– Все на нее указывает, – не обращая на няньку внимания, продолжал убеждать князя Немил. – Кикимора не дает спать, по ночам душит, забирается в сны и вытаскивает самые горькие, самые болезненные воспоминания. От чего душа болит – то она и напомнит.
– Зачем это ей? – слабым голосом спросила Ярогнева.
– Кикиморы пьют наши страдания, как деревья пьют сок из земли. А может, ей что-то от тебя нужно. Может, хочет, чтобы ты в лес вернулась. Давайте призовем ее к ответу.
– Не опасно ли это? – усомнилась Верхуслава.
– Брось, матушка! – расхохотался кудесник. – Чего тут опасного? Я эту тварь мигом отважу.
– Постой! – вздрогнула Ярогнева. – Я не хочу ее видеть. Пусть идет, куда хочет. Только бы здесь ее не было.
– Можно и так, – согласился Немил. – Тогда просто прогоним ее, да и дело с концом. Лады?
Он достал из мешка, перекинутого через плечо, тяжелый том Велемудровой книги, и хлопнул им о столешницу, нарочно устроив побольше шуму, чтобы жест выглядел внушительнее. Увидав книгу, Любомысл побледнел, привстал на цыпочки и что-то оживленно зашептал князю на ухо, тыча своим тонким пальчиком в сторону