Хозяин барин. Виктор Анатольевич Коробов
очень слабым выглядит. Хотя… Человек явно тяжело болен, но на умирающего уже не похож. Да и Таня, его жена, изменилась. Глаза просто лучатся, чуть ли не светятся надеждой. Да, даже завидно – меня бы кто так любил…
– Таня, сходи в усадьбу, возьми курицу, не барскую, а из старых. Скажи, я велел. Свари её, и бульон, воду то есть, в которой курица варилась, давай мужу пить. Ему сейчас силы понадобятся, а откуда они, если не есть?
Я боялся, что мне станут целовать руки, но Татьяна благодарит, сохраняя достоинство. Зато обещает не только молить за меня Бога, но и детей заставить.
Вот дети мне очень понравились – красивые, чистые, мордашки смышлёные. Особенно младшая девочка, Капитолина. Два года, но уже пытается говорить, сама залазит на печку. Такой беленький синеглазый ангелочек. Кроме того, очень послушные, совсем не капризные. Должны, вроде, быть невоспитанными, а я таких воспитанных детей в наше время не встречал. Старшей девочке, Серафиме, нет и десяти, но это ценная помощница. О ребёнке маме вообще не надо беспокоиться, всё сделает Сима. Или вот сейчас, мама в усадьбу ушла, а Сима заварила шиповник и даёт отцу. Это я посоветовал, вместо холодной воды давать отвар шиповника.
– Я знаю некоторые сказки. Если соберёте ещё детей, так приходите в усадьбу, я расскажу.
– А с ней можно? С Капой?
– Да, но пусть не мешает.
– Она и не пискнет, да, Капа?
Я боялся, что ребёнок сейчас съёжится от страха, но Капа лишь важно кивает, и говорит «хосё».
Через 20 минут я ухожу, а ещё через час приходят дети, 13 человек. Из них девочек почти половина, дискриминации нет. Дети располагаются в гостиной прямо на полу, благо, там есть ковёр и натопленная печка из стены выступает. Я усаживаюсь в кресло, и начинаю сказку о рыбаке и рыбке. Я её почти наизусть помню. Большинство детей не старше 10 лет, вот я и выбрал несложную сказку.
Дети слушают, стараясь не упустить ни одного слова. Кажется, этой сказки они не знают. Здесь, в глухой деревне, вообще острый сенсорный голод, и любое искусство идёт на ура. Сказка заканчивается, а дети смотрят на меня в полной тишине. И я не выдерживаю:
– Есть ещё сказка подлиннее, о Руслане и Людмиле…
Дети начинают перешёптываться и хихикать – оказывается, одна из девочек как раз Людмила.
– … но она не совсем для малышей, скорее, для детей постарше…
Дети молчат, не смеют с барином заговорить, но смотрят так, что…
– Дела давно минувших дней, преданья старины глубокой…
Начало и какие-то куски из середины я помню наизусть. Именно эти «складные» строки вызывают у малышей особенный восторг. Кажется, для них это сродни магии. Но уже поздно, и сразу после похищения Людмилы я предлагаю отложить продолжение до завтра. Дети безропотно и тихо уходят, но выйдя на улицу начинают наперебой вспоминать интересные моменты, перекрикивая друг друга. Да, успех полный, мультики отдыхают.
С утра иду, разумеется, к больному. И… А нет его в постели! Оказывается, пошёл лошадь посмотреть. Он её когда