Гарпун дьявола. Тони Бранто
никого! – запротестовала Летисия.
– И окно в маячной комнате было открыто?
– Окно?… – Летисия словно споткнулась. – Не понимаю. При чём тут окно?
– Вы помните, было ли открыто окно, выходящее к скалистому выступу?
Мисс Вудс расправила оборки на груди.
– Разумеется, оно было закрыто.
– Вы уверены?
– Абсолютно! Даже и быть иначе не может! В такую-то стужу!
– Благодарю вас. Вы можете идти.
Это было совсем не то, чего хотела Летисия, однако инспектор настоял.
Летисия Вудс, вооружившись маленьким походным зонтом в цветочек, удалилась восвояси.
Остальные присели за стол, дед и мы с Адамом по одну сторону от инспектора, Джуди – по другую. Инспектор спросил, что Джуди делала в предполагаемое время убийства и весь оставшийся вечер.
Джуди рассказала: в момент убийства она находилась дома вместе с отцом. Примерно в четверть десятого она вышла из дома, чтобы погулять. Вечерний моцион привел её к маяку где-то без двадцати или без пятнадцати десять. Она была одна и никого не видела. Вскоре подошли мы с дедом.
Когда инспектор попросил Джуди показать свой платок, я испугался.
Инициал «Д»!
Но Джуди совсем не испугалась.
– Я оставила его дома, инспектор, – сказала она кротким голосом.
– На нём есть ваши инициалы?
С минуту Джуди молчала, о чём-то размышляя.
– Дело в том, инспектор, что я пользуюсь платками моей матери, почившей семь лет назад. На своих платках она всегда писала первую букву своего имени.
Меня вновь ударило током.
– Как её звали?
– Джейн, сэр.
Инспектор кивнул. Затем достал пакетик с найденной уликой.
– Инициал вашей матери вышит как здесь?
Джуди опустила глаза на белый шёлк.
– Что вы, сэр! – на этот раз Джуди не удалось скрыть волнения. – Даже в самые лучшие годы наша семья не могла бы себе позволить и дюйма такой ткани.
Инспектор убрал платок.
– Ваш отец, должно быть, волнуется, где вы сейчас?
Джуди поняла намёк и смиренно кивнула. Даже после дождя при электрическом свете золото на её голове неустанно переливалось от тёмных до светло-песочных оттенков, словно над макушкой её пламенело химерическое свечение. Я говорю химерическое, поскольку этот свет лишь мерещился мне. Тот мираж, рождённый в моём воображении, сильно контрастировал с болезненно-бледной кожей и светлыми, как у сирены, глазами, в которых билась тревога.
Джуди попрощалась и тихо вышла.
Я чувствовал, что поведение Джуди было неестественным – существо её было словно загнано в угол и ожидало битья. Такой она мне представлялась, когда, выходя из магазина, она на мгновение кинула осторожный взгляд в мою сторону.
– Теперь, – ворвался в мои грёзы сухой голос инспектора, – вопрос к вам, мистер Гарфилд.
Дед приподнял унылое лицо, брови его дёрнулись.
– Кому может быть выгодна смерть Рэя Кампиона?
– Совсем