Лучшие люди Российской империи. Анна Пейчева
лет старше её. «Он был умен, красив и, главное, очень влюблен», – вспоминала Ламанова. Родители были шокированы, однако через полтора года с радостью приняли дочь обратно, когда ей надоело быть домохозяйкой при вечно занятом Павле.
Надежда вернулась в семейное гнездо совсем другим человеком. Во-первых, она постриглась под мальчика. Во-вторых, задумалась о том, как жить дальше: «Я поняла, что без экономической независимости не может быть свободы для женщины, стало быть, нужно уметь зарабатывать деньги. Но чем же? Училась я блестяще, была настойчива, изобретательна и самолюбива. Но чем же заняться все-таки? Знакомство со знаменитой нижегородской портнихой Татьяной Степановной Войткевич подсказало мне решение, само собой напрашивающееся в моем положении: я стала учиться у Татьяны Степановны шитью и кройке. Общественное положение отца, образование, знакомства, связи и наследственная склонность к украшению жизни помогли мне почти сразу, минуя черную работу швеи, войти в круг мастериц художниц. В 1883 году я решилась на второй самостоятельный шаг: переехала в Москву и стала работать в мастерской Суворовой».
Покорение Москвы
Почему Ламанова выбрала Москву с её консервативным купечеством, а не блестящий Петербург – модную столицу России? Надежда искала своего бывшего возлюбленного. Она слышала, что после расставания с ней Павел переехал в Москву. И последовала зову сердца, а не разума; отправилась за Андруцким, решив начать роман с ним с чистого листа.
Теперь расстановка сил в их отношениях изменилась. Павел увидел не ту наивную гимназистку, какой Надежда была несколько лет назад; пред ним предстала взрослая, уверенная в себе художница, окружённая восторженными клиентками и осваивающая основы ведения бизнеса – уже в 1885 году, в возрасте 24 лет, Надежда открыла своё первое ателье в Тупом Хлыновском переулке. Затем появился первый розничный магазин модно-галантерейных товаров Ламановой на Большой Дмитровке и тогда же наша героиня разработала свой, уникальный метод работы с тканью, который стал её визитной карточкой. Надежда кроила наряд прямо на заказчице или на манекене-дублёре, накалывая бесчисленные складки, играя светотенью, создавая объем. Её руки сравнивали с руками хирурга и скрипача, скульптора и графика.
Владимир Матов, современник Ламановой, рассказывал: «Она набрасывала ткань на стоящую перед ней заказчицу и, подумав одно лишь короткое мгновение, располосовывала эту чудесную дорогую ткань большими, очень острыми ножницами, что приводило меня, а еще более, должно быть, заказчицу в трепет. Затем выхватывала изо рта, полного булавок, несколько штук, прикалывала где-то что-то, окончательно отрезала теми же ножницами какие-то излишки и говорила: «Вот, пожалуй, и все, милочка, идите». И перед вами появлялись очертания чего-то нового, изящного и совершенного, а расторопные помощницы быстро уводили за ширму оробевшее совершенство».
Жизнь Ламановой складывалась великолепно… Но в 1891 году её Павел заболел сыпным тифом и скончался на руках у любимой. Надежда тяжело