Галантные дамы. Пьер де Бурдей Брантом
не согрешат; однако недолго держат данное слово, ибо слезы и обещания таких дам подобны клятвам или ссорам влюбленных. К примеру, знавал я одну даму, пустившуюся во все тяжкие и позорившую своего мужа, как раз уехавшего в некую провинцию по поручению принца, а заодно и по собственным делам; повелитель его счел своим долгом послать туда монаха-францисканца, дабы тот предупредил мужа о распутном поведении его половины и призвал к порядку сию грешную душу. Супруг был весьма поражен таковым посланием и заботливостью своего принца, но всего лишь поблагодарил его за доброту да пообещал принять надлежащие меры, однако по возвращении ни словом не попрекнул жену, да и правильно поступил, ибо чего он этим достиг бы?! Коли женщина ступила на эту дорожку, она уж с нее не сойдет, так же как почтовая лошадь, скачущая во весь опор, галопом, не сменит его на смирную рысцу.
Эх, сколько же повидал я достойнейших дам, коих мужья застигали за этим делом и били-трепали, ругали-увещали – словом, действовали и лаской и таской, понуждая не грешить более; что ж, красавицы наши ничтоже сумняшеся обещали, сулили и клялись блюсти целомудрие, однако, глядишь, прошло малое время, и они, вспомянув известную поговорку: «Passato il pericolo, gabbato il santo»[15], принимались еще усерднее сражаться на любовной войне: многие из этих грешниц, чувствуя, как их точит червь раскаяния, сами, по доброй воле, давали себе клятву исправиться, но, увы, быстро забывали о ней и уже раскаивались в своем раскаянии, как описывает это Дю Белле в поэме о раскаявшихся куртизанках. Такие женщины уверяют, будто расставаться с сей сладкой привычкой и вредно и не нужно, ибо сколь быстротечно пребывание наше в земной юдоли!
Хотел бы я узнать, что ответили бы на это молодые девицы, которые в юные свои лета покаялись, надели монашеский клобук и обрекли себя на заточение, коли попросить их высказаться прямо и откровенно о сем предмете; верно, и им нередко хочется, чтобы высокие монастырские стены пали, выпустив затворниц на волю.
Вот отчего мужьям следует укрощать жен своих после первой же бесчестной измены, не иначе как отпустив узду и только посоветовав им вести делишки шито-крыто, не допуская до скандала; ибо все лекарства от любви, описанные Овидием, все неисчислимые изощренные средства, с той поры изобретенные, даже и те, что мэтр Франсуа Рабле открыл почтенному Панургу, все равно что мертвому припарки, разве только пустить в дело старинную припевку времен короля Франциска I, вот она:
Кто не хочет, чтоб жена
Хоть разок была грешна,
Посади ее в горшок,
Да на погреб, в холодок!
Во времена короля Генриха один жестянщик принес на ярмарку в Сен-Жермене дюжину неких железных приспособлений для запора женских ворот; они представляли собою род пояса с полосою, проходящей между ног и замыкавшейся на ключ; устройство задумано было столь хитро, что женщина, его надевшая, никак не смогла бы предаваться сладким любовным утехам, ибо в полосе этой мастер проделал лишь
«Опасность миновала, плевать нам на святых»