Прародина русов. Игорь Рассоха
jõgi; м’елкая ~’а madal jõgi, г’орная ~’а mägijõgi, mäestikujõgi, равн’инная ~’а tasandikujõgi,
ледн’ик (jää)liustik, gletšer; г’орный ~ mägiliustik, mäeliustik, материк’овый ~ mandrijää, вис’ячий ~ rippliustik, дол’инный ~ oruliustik, к’аровый ~ orvandiliustik вал’ун (ränd)rahn; munakas, raudkivi, põllukivi;
‘осыпь rusukalle, nõlvarusu лав’ина laviin (ka ülek.), lumeveere; сн’ежная ~ lumelaviin, – veere,
дол’ина org; г’орная ~ mäestikuorg, речн’ая ~ jõeorg п’астбище karjamaa; г’орное ~ mägikarjamaa, з’имнее ~ talikarjamaa, отг’онное ~ kaugkarjamaa, долгоср’очное ~ püsikarjamaa
Как видим, в этом языке есть разветвленная горная лексика: три разных слова для обозначения понятия «вершина горы» (tipp, hari, latv), три разных слова для обозначения понятия «ущелье» (kuristik, lõhang, lõhandik), три разных слова для обозначения понятия «горный хребет» (mäeahelik, mäeselg, mäehari), два разных слова для обозначения понятия «горная река» (mägijõgi, mäestikujõgi) и два разных слова для обозначения понятия «горный ледник» (mägiliustik, mäeliustik).
Речь идет о языке эстонцев. А ведь всем известно, что это люди настолько же горячие, насколько исключительно высокогорные: «Только 1/10 территории Эстонии лежит выше 100 м над уровнем моря. (…) Противоположна северной, равнинной Эстонии живописная южная, всхолмленная часть республики. Небольшие возвышенности эстонцы называют здесь горами» [43, с. 20–21]. Причем на протяжении последних двух тысяч лет предки эстонцев ни к каким горам (включая Уральские) ближе чем на тысячу километров не приближались. Как видим, в эстонском языке куда больше «горных» терминов, чем в древнем индоевропейском.
Таким образом, т. н. «аргумент горного ландшафта» есть ничем не подтвержденная спекуляция.
4.3. Горные ландшафты Восточной и Центральной Украины
Но для тех исследователей, кому по-прежнему чудится воинственный клич горных индоевропейцев (в перьях из крабов и мангустов), специально сообщим, что на территории среднестоговской культуры некие горы и во всяком случае горные ландшафты все же имелись.
Речь идет, в частности, о Донецком кряже. «Донецкий кряж представляет собой интересный природный феномен – лесостепной остров среди степных просторов. Благодаря возвышенному рельефу здесь выпадает больше осадков, чем на прилегающих равнинах, встречаются дубравы и боры» [43, с. 235]. Т. е., по сути дела, имеется присущая горным ландшафтам высотная поясность. Вот, кстати, еще одно объяснение, почему древние индоевропейцы связывали осадки с горами и дубовыми рощами.
При этом в ландшафте здесь действительно имеются горные элементы: «Донецкий кряж – возвышенность на юге Восточно-Европейской равнины на границе Украины и России. Простирается с северо-запада на юго-восток. Длина около 370 км, ширина от 50 км на востоке до 120 км на западе. Крутыми уступами (до 150–200 м) обрывается к долине Северского Донца. Сложен в основном толщами каменноугольных песчаников, известняков и сланцев. (…) Высшая точка 367 м (гора Могила-Мечетная). Для рельефа характерно сочетание волнистых междуречий и глубоко врезанных (до 100–150 м) речных долин. Местами поверхность междуречий усложняют останцовые купола, «могилы» (Саур-Могила), кряжи (Нагольный кряж). Интенсивно проявляется овражная эрозия, встречаются карстовые формы рельефа. (…) Местами сохранились участки лесов (дуб, ясень, клен)»