День за днем. Лирический дневник. Александр Евгеньевич Сорокин
люди, по-прежнему, в куртках и шубах,
но птахи с утра завели в перелеске
концерт перекрёстный на маленьких трубах.
Трубят, разнося по долине окрестной,
в укор холодам и погоде неровной:
пора бы весне нарядиться невестой,
не всё ж куковать бесприданницей скромной.
Завидую вам я, пернатые барды!
Присев на ветвях, или в вольном полёте,
отбросив сомненья, как битую карту,
что вам примечталось, о том и поёте.
Бедняк
Быть бедным – это не заслуга,
но не ущерб и не беда.
Пусть поясок затянут туго
и не побрита борода,
зато приблудная собака
виляет дружески хвостом,
и воры не сочтут за благо
без спроса посетить твой дом.
С тобой заигрывает солнце –
нежней подруги – по утрам,
и голубь на окне пасётся,
пайков бесплатных ветеран.
Пусть в спину кличет нищебродом
ловкач, набивший кошелёк,
кичащийся большим доходом, –
тебе с ним не делить пирог.
Не унывай, ты чист с испода,
хотя с лица и грязноват.
И учит нищая свобода:
чем ты богат, тому и рад.
Всему свой срок
Я уже давно не молодой
по годам. А что мне эти годы,
под чистую смытые водой
времени! – Таков закон природы.
Память держит очертанья их –
прошлые падения и взлёты.
Только можно ль, память сохранив,
удержать несущиеся воды?
Им не важно, кем я был вчера
и какой теперь на самом деле.
Но сдаваться не пришла пора
мне, пока душа играет в теле.
Ещё не кончилась война
Как очутился я в краю,
где поредевший строй солдат
спасает Родину мою,
ни шагу не ступив назад?
Вот мой отец в тени ночной,
присев устало на лафет,
пускает в воздух ледяной
дымок трофейных сигарет.
Ещё не пройден Сталинград,
и на обугленный Рейхстаг,
прошитый пулями стократ,
не водружён победный стяг…
Не мог я быть на той войне
и крест нести судьбины той –
всё это вижу, как во сне,
сквозь времени туман густой.
Очнусь – Победа позади
и нет отца уже давно.
Но свой же брат, того гляди,
гранату бросит нам в окно.
И сердце за отца болит:
за что, за что он воевал!
Да разве знал он, что сулит
сынам – Империи развал…
Чудак
Ненужными вещами
загромождён мой быт.
Но это ли смущает
и это ли томит?
Умрёшь – никто не вспомнит,
что был такой поэт,
и в суете потонет
обетований след.
Известность