Патриотизм и военно-патриотические традиции России. О. Найда
то они начинают переходить к более активным формам протеста, нежели бегство на окраины и за границы Московского государства, и XVII в. входит в российскую историю как век «бунташный».
Итогом осмысления социального хаоса «Смутного времени» стал вывод о необходимости согласия между властными и подвластными, гармонии общественных и государственных отношений, выраженных в идее «народного блага». Это достаточно радикальная идея стала пониматься как некое условие и предпосылка истинного служения отечеству, т.е. «благо народное» и «благо отечества» начинают трактоваться как близкие и даже тождественные понятия. «Только те люди заслуженно пользуются плодами, выгодами и правами своей родины, – подчеркивал Ю. Крижанич, – коих действия и труды стремятся прямо к общему народному благу. А чья жизнь и чьи труды не приносят никакой пользы ни для защиты, ни к охране народа, те люди не стоят ни воды, ни воздуха своей родины и должны быть изгнаны из неё вон»22.
§ 3. Формирование идеологии российского патриотизма
В своих ранних формах идеология российского патриотизма преимущественно определялась комплексом философских и социально- политических идей, разделявшихся Петром Великим и членами его ученой дружины во главе с Феофаном Прокоповичем. Источником этих идей были как традиции русской государственности, так и достаточно ощутимое влияние учений Европейского Просвещения.
Не меньшее значение имела и исключительно активная жизненная позиция Петра I, проявившаяся уже в отроческие годы, когда о глубоких идейных влияниях утверждать достаточно проблематично. Специфика этой позиции, резко выделявшая уже в первые годы своего царствования Петра I среди других русских монархов, заключалась в том, что, провозгласив целью государства всеобщее благо, он объявляет себя не более, чем первым государственным служащим. Причем, служение государству российскому он понимает одновременно и как служению отечеству. Справедливо отмечал по этому поводу П. Милюков: «Сознание долга перед родиной облекается у Петра в форму, наиболее понятную для него и для его окружающих, – в форму, заимствованную из военной службы, военной дисциплины. Он служит отечеству – не только как царь, как «первый слуга», как Фридрих Великий; нет – он прежде всего служит, как барабанщик, бомбардир, шаутбенахт, вице-адмирал. В Полтавской битве он командует своей отдельной частью… В 1713 году вице-адмирал Крюс предостерегает Петра от рискованной морской авантюры; Петр отвечает: брать жалованье и не служить – стыдно»23.
Если прежде монархи, осознавая себя «помазанниками божьими», лишь повелевали своим подданным и милостиво снисходили к их нуждам, то Петр I, ломая прежние традиции, сознательно погружает себя в мир кропотливого и повседневного труда на поприще служения отечеству. Мировоззрение Пера I как патриота и государственного деятеля раскрывает его знаменитый приказ, отданный накануне Полтавской битвы: «Воины! Се пришел час, который должен
Крижанич Ю. Политика. М., 1965. С.322.
Милюков П. Очерки по истории русской культуры. Ч.3.СПб., 1901. С.158.