Похищение. Даниэла Стил
так же, как когда-то в Париже. Все эти годы она знала, что часть ее души навсегда осталась с Чарльзом Делони. Очень давно ей пришлось с этим смириться, чтобы жить дальше. Или надо изменить свою жизнь, принять на себя его боль. Она уже научилась переносить свою и чужую боль.
– Не знаю даже, что тебе сказать, – грустно улыбнулась Мариэлла, стирая слезу со щеки, – ведь когда столько лет прошло, не спросишь «как дела?».
Глупо, в самом деле. А сказать действительно больше нечего. Когда-то до нее нет-нет да и доходили вести о нем, но вот уже сколько времени она ничего о нем не слышала. Она лишь знала, что его отец болен. Ее родители умерли, когда она еще жила в Европе. Это было ему известно.
– Ты просто сказочная красавица.
Он мог только стоять и смотреть на нее. Сейчас ей тридцать лет, и она стала еще прекраснее, чем в восемнадцать, когда она выходила за него замуж. Кажется, исполнились все ее желания, а глаза у нее все равно грустные. Не так-то легко в них смотреть.
– С тобой все в порядке?
В этот короткий вопрос он вложил очень многое, и, как прежде, она поняла его. Когда-то Мариэлла и Чарльз были одним танцем, одной песней, одним движением. Стоило ему не подумать даже, а только захотеть подумать о чем-то, как она могла уловить его мысль. Они удивительно хорошо знали друг друга. Они могли бы быть, да и были половинками одной личности. Да, две половинки... А целое-то сейчас где? Чарльз смотрел на Мариэллу и думал, существует ли еще это целое. Одета она была дорого, ее соболья шуба была великолепна. И шляпа от Лили Дашэ, Мариэлла всегда умела носить шикарные вещи. Нет, теперь она стала еще утонченнее. Неужели он боится ее теперь? Или она уже не так волнует его? Нет, он ее не боится, она терзает его сердце, так и было все эти годы. Ну почему она была так страшно упряма в день их последнего свидания?
– Мариэлла, что-то ты очень серьезная.
Он заглядывал глубоко в ее глаза, ожидая ответов на все свои вопросы. Она попыталась улыбнуться, отвела взгляд, потом опять посмотрела на него.
– Трудно... нам обоим трудно... день такой...
О да, сегодня такой день, иначе они и не пришли бы сюда. Ей все еще казалось странным, что вот прошло столько лет, а они опять стоят вдвоем под сводами собора Святого Патрика.
– Ты насовсем вернулся?
Ей хотелось знать, как он живет. Он казался ей крупнее, сильнее, чем раньше, в нем угадывалась новая сила. И, казалось, у него будто обнажились нервы.
Он покачал головой, и ему вдруг захотелось остаться здесь, в соборе, и говорить с ней, говорить...
– Не думаю, что пробуду долго. Я приехал три недели назад. Уже думаю возвращаться в Испанию.
– В Испанию? – Она удивленно подняла брови. Она помнила, как тесно его жизнь была связана с Парижем, и не могла себе представить его вне этого города.
– Там война. Я воевал там два года.
Она кивнула. Вот теперь все понятно.
– Я так и думала, что ты, наверное, там. – Да, война – это как раз для него.
Она была права.