Фантом. Николай Лузан
на генеральскую должность, но их быстро «подрезали» – у маршалов были свои сыновья, которых надо было выводить в генералы. Недолго попсиховав, он как будто смирился.
На доцента, кандидата технических наук подполковника Ореста Литвина при абсолютно чистой биографии и незапятнанном послужном списке у Гольцева все-таки нашелся небольшой «крючок»: оппоненты «слили» в урну его докторскую диссертацию. Ее тема напрямую была связана с разработкой нового направления в теории автоматического управления полетом космических объектов. Эту неудачу, разобиженный на всех и вся, Литвин валил на ученый совет Академии Петра Великого, который, как он считал, с подачи генерал-полковника Зверева, специально «тормознул» его, чтобы пропихнуть на должность начальника кафедры своего старого дружка полковника Зайцева.
Завершал список старший офицер оперативного отдела штаба ракетных войск подполковник Сергей Митров. На первый взгляд в его послужном списке «темных пятен» не просматривалось, если не считать одной, но существенной детали. По оперативным данным Гольцева, в последнее время он стал проявлять служебное рвение. Вечерами засиживался в кабинете и работал над секретными и совершенно секретными документами, в том числе содержащими обобщенные сведения по последним испытаниям ракеты «Тополь-М».
«Так кто же: Дудинец?.. Оноприенко?.. Стельмах?.. Литвин?.. Или Митров?.. Кто?» – задавался этим вопросом Сердюк.
Времени для ответа у генерала и остальных участников оперативно-розыскной группы оставалось все меньше. Гастролер – в чем они не сомневались – вряд ли остановится на полпути. Как опередить его и не допустить утечки секретов? – эта мысль не давала покоя Сердюку. Не оставляла она его и дома. Умывшись, он прошел на кухню, там ждал запоздалый ужин. Наталья разогрела остывшие пельмени и поставила на стол. Он вяло ковырялся вилкой в тарелке, а она пыталась поймать его взгляд. Впереди, судя по всему, предстоял неприятный разговор. Начала Наталья его издалека.
– Толя, а нельзя ли перенести твой отпуск?
– А? Что?.. – он все еще находился в плену мыслей о Гастролере.
– Я спрашиваю: можно ли перенести твой отпуск?
– Отпуск?!. Зачем?
– Чтобы провести его всей семьей. Последний раз это было до поступления Егора в институт.
– Ну да…
– На июль или август. У него как раз закончится сессия, – оживилась Наталья.
– В принципе можно, но захочет ли сам Егор?
– Если ты с ним поговоришь, он согласится.
Сердюк опустил вилку с пельменем в тарелку и спросил:
– Ты что, сама не можешь?
– Я могу, но… – и здесь Наталья замялась.
– Нет, ты давай договаривай до конца.
– Толя, я понимаю, что служба…
– Оставь ее в покое! Что случилось?
– А ты разве не замечаешь, что происходит в доме?
– И что? Ничего плохого я не вижу.
– Это, если приходить ночевать! –