Фантом. Николай Лузан
скажи откровенно, что ты думаешь обо всем этом?
Тот, стараясь не затронуть самолюбия резидента, деликатно заметил:
– Сэр, извините, но вчера вы погорячились. Мне, кажется, на Фантоме рано ставить крест.
– Да?! И что предлагаешь?
– Первое – перепроверить его данные.
– Легко сказать! У нас нет агента в Генштабе русских.
– А если это сделать через возможности агентства по инспекции на местах.
– ОСИА?
– Да! Они регулярно выезжают с проверками на русские ракетные базы и обладают огромным массивом информации.
Если в нем как следует покопаться, то, может, удастся найти подтверждение данным Фантома.
– А что, неплохая идея! – согласился Саливан.
– Тогда я запрашиваю Лэнгли, пусть наведут справки через агентство?
– О’кей. Запрос составь аккуратно, чтобы не пронюхали про вчерашний… – Саливан замялся: – Ну, сам понимаешь…
– Да, сэр! Я подумаю, как обыграть запрос, – заверил Дункан и поинтересовался: – Я так понял, мы возобновляем операцию по Фантому?
Саливан не спешил с окончательным решением. Его одолевали сомнения, которые мог понять и оставить при себе этот надежный молчун.
– Сэм, ты сколько прослужил в Киеве? – начал он издалека.
– Скоро будет пять лет.
– Срок немалый. За это время уже успел собаку съесть.
– Собаку не собаку, но в их «славянской кухне» кое-что понимаю, – скромничал Дункан.
– Я это ценю. Сэм, только откровенно: игра с Фантомом стоит свеч?
Лицо-маска Дункана пошло трещинами, а глаза повлажнели. Похвала Саливана стоила многого – к резиденту относились по-разному: одних донимал его педантизм, других – крючкотворство. «Горячих блинов» он с ходу не принимал и заставлял по нескольку раз править документы, а потом сам «вылизывал» до последней запятой.
Для оперативников-агентуристов, мотавшихся с одной явки на другую, эта писанина была сущим наказанием, а язвительные шутки аналитиков вроде той, что «чем больше бумаг, тем чище задница», только больше заводили их. «Старики», которым за двадцать лет службы возня с бумагами давно осточертела, скрипя зубами, выдавливали из себя отчеты, а потом по «темным углам» перемывали Саливану кости.
Дункан их понимал и в душе не осуждал, так как еще недавно сам находился в их шкуре. Предшественник Саливана не жаловал его, работу отдела и держал за «черную кость». Абрахам оказался первым, кто по достоинству оценил труд технарей и аналитиков и не упускал случая лишний раз их отметить. И сейчас его скупая похвала нашла отклик в душе Сэма. Он благодарно кивнул головой и, проглотив внезапно подкативший к горлу ком, сипло произнес:
– Спасибо, сэр! Мы так редко слышим о себе доброе слово.
– Будет тебе, Сэм! Давай по существу! – ворчливо произнес Саливан.
– Если говорить прямо, то вчера за Фантома я бы и полцента не дал.
– А что изменилось за