Планер? Ещё какая птица…. Владимир Казаков
еще несколько заходов на цель, я ушел с полигона, израсходовав все патроны.
Из-за пасмурной погоды на посадку пришлось заходить издали, на малом газу. Нагрузки самолет в этот момент испытывал самые минимальные.
Вдруг я почувствовал два сильных удара по коробке правых плоскостей. Что такое? Взглянул, и мне стало не по себе: две стальные ленты, скрепляющие верхнюю и нижнюю плоскости, лопнули и свободно болтались.
Мгновенно я закрыл газ и выключил зажигание, чтобы при ударе самолета о землю не возник пожар. Правая коробка крыльев сложилась назад, самолет накренился и резко опустил нос. Затем я почувствовал сильный удар. Удерживающие меня в кабине поясной и плечевые ремни лопнули, и я «рыбкой» вылетел из самолета.
Когда меня вышибло из самолета, мелькнула мысль: накроет меня обломками или нет? Накрыло. Только било не очень сильно.
Вылезаю из-под обломков, ощупываю себя – цел. На голове здоровенная шишка. Повезло! Спасли малая высота и глубокий снег.
Авария произошла по очень простой причине. «Исифайф» ранее служил английским лётчикам, затем белогвардейцам, у них отобрали его красные лётчики и воевали на нем, наконец, он был передан в школу для учебных полетов. Мудрено ли, что «старик» не выдержал и развалился в воздухе. Хорошо еще, что не на полигоне при пикировании, не на большой высоте.
Из школы «Стрельбом» я был выпущен в 3-ю отдельную истребительную эскадрилью, базирующуюся в Киеве.
Глава 2. Первые конструкции лётчика
Лётчик-истребитель Владислав Грибовский
В Киеве лётчик-истребитель Владислав Грибовский служил хорошо и вскоре стал командиром звена. Однако мечта – построить летательный аппарат своими силами, не оставляла его.
При Киевском политехническом институте работала одна из первых сильных групп Общества Друзей Воздушного Флота – энтузиастов планеризма. Среди них были и сослуживцы Грибовского, военные лётчики. От них он узнал, что осенью в Крыму состоятся 2-е Всесоюзные планерные испытания. Очень хотелось Грибовскому попасть на эти состязания молодых конструкторов и спортсменов-планеристов, и он спросил разрешение у командования воинской части: поехать в Коктебель за свой счет, используя положенные ему отпускные дни.
Коктебель можно назвать гнездом планеристов-поэтов. Поэзия планеризма – в кальках чертежей, в расчетах, в неустанных поисках совершенных форм деревянных птиц, в овладении техникой полета на них в горячем крымском воздухе.
Пять киевских лётчиков приехали в Крым: Рудзит, Шабашов, Кравцов, Павлов и Грибовский, а планер у киевлян был один – КПИР, построенный студентами политехнического института. Но из других мест на Коктебельскую гору прибыло немало разных планеров, название которым давали или по месту постройки, или экзотические, порой с юмором – «Москвич», «Ларионыч», «Марс», «Икар», «Красный лётчик», «Одна ночь», АВФ-10, «Цапля», «Дедал», «Стрекоза-печатница», «Летающее крыло»,