Колесо судьбы. Даниэла Стил
что угодно за милую душу. Понятия не имею, что там на них нашло, но если уж они пускают к себе негритосов – то пусть и кормят их у себя в «Грин-Хиллз», а здесь на них не приготовили!
Он выразительно посмотрел на Тану, потом перевел взгляд на столик, за которым сидела Шарон. В его взгляде чувствовалась слепая ярость, и Тане на миг показалось, что повар может вышвырнуть их отсюда силой. После изнасилования она еще ни разу не испытывала такого страха.
Поняв, в чем дело, Шарон грациозно поднялась с места и сказала в своей спокойной аристократической манере:
– Идем, Тэн.
В ее голосе прозвучали низкие, чувственные нотки; при виде того, как повар буквально впился в нее плотоядными глазами, Тане захотелось дать ему пощечину: этот взгляд напомнил ей то, о чем она безуспешно пыталась забыть.
– Сукин сын! – кипятилась Тана, когда они медленно возвращались в колледж.
Однако Шарон выглядела на удивление спокойной. Она испытывала те же чувства, что и накануне, когда их с Томом не пустили в кинотеатр. Поначалу – спокойное сознание силы, понимание, зачем она здесь, а потом – чувство уныния. Однако сегодня депрессия еще не успела ею овладеть.
– Как странно устроена жизнь! Если бы это произошло в Нью-Йорке или в Лос-Анджелесе, практически в любом другом городе, никто бы и внимания не обратил. Но здесь, в Йолане, страшно важно, что я темнокожая, а ты белая. Моя мать, похоже, знает, что делает: видно, для нас пришло время бороться за свои права. Я всегда считала, что, если мне хорошо, я не обязана думать о других, о том, что с ними происходит. И вот теперь оказалось, что эти другие – я сама. – Шарон внезапно поняла, почему Мириам так настаивала на ее поступлении в «Грин-Хиллз». Впервые со дня приезда сюда девушка подумала, что ее мать, вероятно, права. Может быть, место Шарон здесь. Может, она в долгу перед кем-то, кому не было так хорошо все эти годы. – Я не знаю, что тебе сказать, Тэн...
– Я тоже... – Они медленно шли по улице, рука об руку. – Не думаю, чтобы я когда-нибудь чувствовала себя такой беспомощной и такой злой... – Вдруг перед ней всплыло лицо Билли Дарнинга, и она вся поникла. – Разве лишь однажды...
Обе девушки вдруг ощутили связующую их близость, какой не было раньше. Тане захотелось обнять Шарон, защитить ее от беды, а та взглянула на нее с теплой улыбкой.
– Когда это было, Тэн?
– О, очень давно!.. – Она силилась улыбнуться. – Месяцев пять тому назад.
– Это действительно очень давно. – Девушки обменялись улыбками и продолжали идти по тротуару.
По улице промчалась машина, но их никто не побеспокоил, и страх Таны прошел. Никто и никогда не сделает с ней то, что сделал Билли Дарнинг, – она скорее убьет насильника. В ее глазах Шарон отметила необычно жестокий блеск.
– Наверное, это было что-то ужасное?
– Да.
– Ты не хочешь говорить об этом? – Голос Шарон был ласковым и чутким.
Они шагали сквозь серую полутьму в полном молчании. Тана, казалось, раздумывала: у нее никогда не возникало