Матрёнин домовой. Всё будет хорошо. Елена Владимировна Аболишина
себя. Ничего не изменилось. Паника толкала её вскочить, потрясти за плечи водителя, крикнуть, чтоб остановился. Но она продолжала ехать в безмолвном автобусе неизвестно куда и неизвестно где.
«Так, Анна Николаевна, успокойся! Думай. Зря что ли Спиридон и Шуршуня тебя ведьмой считают» – Аннушка успокаивала себя, стараясь не закричать от ужаса. Постепенно дыхание выровнялось, а в голове образовалась уже знакомая пустота. Она звенела, расширялась, как воздушный шарик, наполнялась чистой, кристальной силой.
Анна опять огляделась. Через проход сидела девушка. Всю дорогу она слушала музыку в наушниках, качая головой в такт неведомым ритмам. Сейчас девица смотрела стеклянным взглядом прямо на Анну. Ноздри аккуратного носика раздувались, словно принюхиваясь. Бледные губы кривились в усмешке, приоткрывая острые, как иглы, зубы. Что за нежить такая?
– Ты кто, красавица? – Анна с удивлением услышала свой спокойный голос.
Острозубая девица от неожиданности перестала скалиться.
– Марица, – голос у нее был тонкий и скрипучий. Казалось, по стеклу царапает гвоздь, – святочница я.
– Это ты морок на автобус навела?
– Ага, – Марица вампирски улыбнулась и кокетливо покрутила пальцем выбившуюся прядь волос, – ведь Новогодье. Испугалась?
– Есть немного. – Анна внимательно наблюдала за нечистью, боясь пропустить момент, когда девица решит напасть. Но Марица глуповато улыбалась и теребила нечёсанный локон.
Аннушка достала из сумки зеркальце и расчёску, показала святочнице.
– Ой, дай мне, дай! Хочу, хочу, хочууууу! – Марица перешла на вой, автобус поехал юзом, соскочив с колеи.
– Дам, если морок снимешь. – Анна изо всех сил сдерживала рвущуюся наружу силу, не зная, что с ней делать, и вдруг пришло озарение. – Давай я тебе косы заплету.
Марица скользящим движением оказалась в соседнем кресле и повернулась к Анне патлатым затылком. В чёрных волосах что-то копошилось. Анна задержала дыхание, мысленно подцепила тонкую нить заполнившей её силы и провела расческой по волосам святочницы. От расчески полетели белые искры, там, где зубья касались волос, копошение прекращалось, изломанные спутанные патлы завивались кольцами.
– Коляда, моляда!
Покатилася звезда!
К нам сюда на Святки,
Подпалила пятки.
Не велит стоять,
А велит всех поздравлять!
С Новым Годом!
Со всем Родом!
Чтоб здоровы были,
Многи лета жили!
Детская песенка-колядка всплыла в памяти. Марица, вдоволь налюбовавшись в зеркальце, выскочила в проход и стала приплясывать, подвывая Аннушке. Водитель встряхнулся, размял затекшие плечи, включил фары, автобус покатился веселее.
Через несколько минут в свете фар мелькнул дорожный указатель. Автобус въехал в посёлок. Пара поворотов, автобус замер у павильончика остановки, и двери открылись. Нечисть тенью выскочила в синие сумерки и пропала. Немногочисленные