Еще не время уходить. Андрей Васильев
один из камней, обрамляющих кем-то устроенное на берегу кострище. – Еще раз спасибо за лодку. Выручили.
– Не стоит благодарности, – говорю я, садясь напротив него на такой же камень. – Не я, так другой бы вас до острова прокатил.
– Сегодня вряд ли. Сейчас все уже шашлыки жарят или у клуба на конкурсе песен за призы соревнуются. А Сашка бы расстроился, всю ночь переживал бы, что никто уже в свою лодку не пустит.
– Да, наверно… Вообще-то у лодочника еще одна лодка есть. За его будкой. Не понимаю, почему он ее вам не дал. Личная она его что ли?
– Она не личная, она спасательная.
– Уверены? На ней не написано.
– Уверен. В местах водного отдыха спасательная лодка обязана быть.
– Значит, он еще и спасатель по совместительству?
– Спасатель. И разгильдяй. По совместительству. Надпись на лодке есть, стерлась только, а он ее не обновил.
– Ну, это не страшно, спасать и без надписи можно. Вот если бы он эту лодку вам выдал, решив, что спасений пока не предвидится, тогда бы я согласился – разгильдяй. Но он поступил правильно, по закону.
Мой собеседник вдруг мрачнеет и печально говорит:
– Да, по закону – это правильно… Но, знаете… бывает, сделаешь по закону, а потом всю жизнь жалеешь.
– Вы это про себя?
– Про себя… Был со мной такой случай. Про такие говорят: всю жизнь меняет. Работал я в девяностых в милиции, опером. Пришла к нам как-то раз ориентировка – из колонии-поселения осужденный сбежал. Я тогда очень удивился. Из таких мест глупо бежать, особенно первоходу. Режим облегченный, считай на свободе. И срок небольшой. А он почему-то сбежал.
Долго его искали, не нашли. Три года я про то дело не вспоминал, пока моя жена случайно на улице знакомую не встретила, со школы не виделись. В гости ее к нам пригласила.
Оказалось, что та директрисой базы отдыха работает, недалеко от города. Рассказала, как ей тяжело эту лямку тянуть. Что персонал хуже некуда: поварихи продукты воруют, у техников руки из-под поясницы растут. И только один у нее работник замечательный – Алексей, спасатель на пляже.
Во всем у него в хозяйстве порядок. Буйки покрашены, лодки починены. И не сидит он у себя в будке, а на своей «спасалке» вдоль линии буйков плавает. Чтоб, значит, успеть, если кто тонуть будет. И ведь успевал. Четыре жизни спас. Ребенок тонул, девушка и два пьяных дурака на лодке.
Ребенок с горки в воду съехал да не сразу вынырнул. Видно, кто следом за ним бухнулся, ногой его случайно ударил, а внимания на это не обратил. А вот Алексей заметил, что мальчик над водой не появился, нырнул, со дна поднял.
И когда девушка под водой пропала, увидел. У нее припадок эпилептический случился, таблетку забыла принять. Видеть надо было, как она Алексея потом благодарила. Даже стихи для него сочинила. Сказала, что имя своего земного спасителя на всю жизнь запомнит и перед небесным спасителем в молитвах будет поминать.
А тех двоих пьяниц спасал – никто не верил, что к ним успеет. С другой базы они были – очень далеко. Но Алексей раздумывать не стал. Едва