Отблеск живого огня. Белла Фишелева
вечным кажется земной удел,
Но время держит нас в цепях природы,
Лишь дух бессмертен – плоти дан предел.
Июль 2003 г.
«Так упоительна прохлада …»
Так упоительна прохлада,
Когда ушёл томящий зной,
И тёмных тополей громада —
На небе сумрачной грядой.
И мысль о дали бесконечной
Вновь увлекла меня с собой…
О тайне сердца, тайне вечной,
Шептал мне призрачный прибой.
И темнота, и синь, и звёзды…
А светлый день ушедший сник,
Стал будто разряжённым воздух,
И ропот сада вслед возник…
Но всё живительней прохлада,
И утихает кровь в висках,
И вновь предчувствуешь отраду
Уж днём! С улыбкой на губах.
Июль 2009 г.
Слыша колокольный звон…
Свободы дух царит, господствует над миром,
Мирская наши души не пленяет власть,
И воля, и любовь животворящим пиром
Нас увлекают ввысь и не дают упасть.
И в музыке таится воля. Но с печалью.
Незнаемой прольётся и погаснет вдруг…
Несётся отзвук над неведомою далью -
То на призыв далёкий отозвался друг.
Звучанье благовестное несёт свободу,
А с нею – веру, душ открытость и любовь,
Возносится в бескрайний мир – навстречу Богу,
И юность светлая спешит к нам вновь и вновь.
Простор разносит вольный колокольный звон,
Внимают Небо и Земля: донн… донн… донн… донн…
Июнь 2002 г.
«Крылатые песни несутся сквозь годы …»
Крылатые песни несутся сквозь годы,
А тихие – в сердце больном застывают,
Всё видится ясно: вновь будут невзгоды,
И тяжкие веки мой взгляд прикрывают.
Но в песенных ритмах есть чудная сила:
От века она – это мощь врачеванья,
И ужас бессилен, бессильна могила!
Мелодия льётся – и никнет страданье…
Сквозь время несутся отважные песни,
Таинственной волею нас наполняя,
Не знаю я силы подобной чудесней,
Так, может быть, правда родится святая.
А жизнь – снова горем, отчаяньем смертным…
Бессилье! Но песни его побеждают!
Движеньем душевным и словом ответным,
По песням сердечным года различают.
Декабрь 2010 г.
«Бетховена играли в старом зале …»
Бетховена играли в старом зале,
Он с нами был. Лохмат, угрюм, сердит,
Как будто снова у судьбы в опале,
Но с нею вновь на равных говорит.
Он словно не у нас, а в старом Бонне,
Среди поющих Баховых вершин,
Парит в его хоралах и Чаконе —
Среди органных неземных долин.
И снова мы в романской старой церкви.
Здесь Моцарт, реквием, звучанье мольб…
Бетховен с ними! В храме свет не меркнет —
Пронзает его взгляд, а в ритмах – скорбь.
Апрель