Довмонт: Неистовый князь. Князь-меч. Князь-щит. Андрей Посняков
На шлемах светских рыцарей колыхнулись плюмажи. Сам ливонский магистр, Букхард фон Хорнхаузен нынче вел рыцарей в бой за святое дело. Один из лучших тевтонских воинов, прусский маршал Генрих Ботель тронул поводья коня, находясь в первых рядах войска.
– С нами Бог и Святая Дева! Смерть язычникам!
– Смерть! – поддержали рыцари. Их глухие голоса были едва слышны из-под шлемов.
Как же жарко было! В войлочном подшлемнике, в тяжелом, наглухо закрытом шлеме, похожем на перевернутое ведро. Еще толстый гамбизон, сверху кольчуга, а у кого и пластинчатый доспех, и панцирь. У братьев-рыцарей поверх лат – белые накидки с крестами, у всех прочих – цвета своих родов. У юного шевалье – синий с серебряным. Плюс красно-золотистый флажок на копье, у самого древка. Цвета далекой Нормандии.
Снова запела труба. Под копытами коней задрожала земля…
– Ничего, – обернувшись, Довмонт поддержал своих. – Сейчас подпустим их ближе – и по сторонам. Тяжелому всаднику сложно быстро остановиться. Возьмем их в клещи, и да помогут нам Перкунас и все древние боги!
– Да помогут нам боги! – эхом откликнулись воины.
– Смерть врагам!
Надвинулись на лбы шлемы. Упали на лица забрала-личины. Кто-то кольчужной бармицей прикрыл нижнюю часть лица. Вытащили мечи. Поудобней перехватили секиры и копья.
Молодые воины нервничали – слишком уж грозно выглядел враг! Слишком уж непобедимо. Рыцарский клин, звеня доспехами, постепенно наращивал скорость. До литовских рядов оставалось всего полтысячи шагов… всего-то полтысячи! А вот уже и триста… и двести…
Тройнат поднял руку – отдать приказ. Тяжелая пластинчатая броня его напоминала шкуру дракона, позолоченный шлем неудержимо сиял на жарком июльском солнце. Пусть рыцари подберутся поближе… пусть скачут… пусть…
Что-то случилось вдруг. На полном скаку вдруг слетел с лошади один рыцарь! За ним – другой. Тело третьего безжизненно повисло на стременах. Вот еще один… Что такое?
Сзади! Сзади свистели стрелы! Летели в спины рыцарям рогатины, дубинки, секиры. Их били в тыл! Пруссы, курши и эсты. Свои же. Бывшие свои, а ныне – предатели!
По знаку жемайтского князя литовское войско разделилось надвое, пропуская поредевший рыцарский клин. Там, за рядами богатырей-аукшайтов, крестоносных всадников ждал заранее выкопанный ров с острыми кольями. Не в силах остановиться, кони несли всадников прямо туда, падали, ломали ноги, натыкались на колья!
Перестроившись, литовцы тут же ударили с флангов. Слева – Тройнат, справа – Довмонт. Да, вражина Наримонт со своими утенцами тоже был рядом. Тройнат взял их в свои ряды. Пусть так… Ладно. Потом поглядим.
Крепче сжав копье, нальшанский кунигас погнал коня на врагов. Кто-то из рыцарей уже пришел в себя и, заворотив коня, поскакал на Довмонта. Всадники со страшным грохотом сшиблись, треснули копья. Булатный наконечник в щепки разнес щит молодого князя. Тот не растерялся, выхватил шестопер и, взвив коня на дыбы, ударил, вложив в удар всю свою