Станция Солярис. Алексей Корепанов
и в конце концов мне это удалось. Вокруг кривлялись бледные и багровые рожи, словно соскочившие с майки поклонника Агадона, прыгали по столам, подмигивали из-под кресел, мертвыми глазами смотрели с пола. Я пробирался к выходу, придерживаясь за столики и кресла, и до меня то и дело с разных сторон доносилось бормотание:
– …жили долго и беззаботно… И умерли в один день…
– …а он уже холодный…
– …бросились бежать и провалились… Яма, а в яме огонь бледный…
Бр-р? Когда же закричат петухи?
Дверь не хотела поддаваться, но я все-таки справился с ней и выбрался на улицу. Куда идти? К старику? Нет, надо искать другое место для ночлега…
Я брел, и в голове моей неотвязно звучали грустные слова:
«Куда идете, люди? Там нет тепла… Одна лишь мгла повсюду… Мгла… Мгла…»
Я шел бесконечно долго, осторожно отталкиваясь от стен, спотыкаясь о неровности тротуара. Кстати, зачем им здесь тротуары? Никакого транспорта я в Городе не встречал. Мысль мелькнула и ушла, и я наконец свернул за угол. Чуть не упав, вошел в первый же попавшийся подъезд, потолкал двери, но все они были заперты. Почти засыпая, преодолел лестницу и, постаравшись сосредоточиться, ввалился в чью-то квартиру. Стены и потолок качались и расплывались перед глазами. Я пошатнулся и вцепился в дверную ручку – единственную более или менее надежную опору в зыбком мире чужой прихожей.
– Что надо? – спросили откуда-то издалека.
В противоположном конце прихожей стояла, скрестив руки на груди, невысокая светловолосая девушка в темной рубашке с широким распахнутым воротом и потертых на коленях джинсах. Лицо ее я видел не очень четко, словно она была по другую сторону залитого дождем окна.
Я набрал побольше воздуха и с трудом проговорил:
– Извините… Если я сейчас не лягу спать… то упаду…
Девушка подошла ближе и насмешливо осмотрела меня с головы до ног.
– Оплакиваешь конец света? – спросила она с презрением. – Поминки по жизни устраиваешь?
– Нет, – мотнул я головой и чуть не упал. – Не устраиваю… Это вы устраиваете… Хотя что с вас взять? Подопытные кролики… Жертвы давнего эксперимента…
Девушка прищурила зеленые глава и как-то по-новому посмотрела на меня. Более внимательно. Изучающе. Я с трудом держался на ногах.
– Кто жертвы эксперимента? Мы?
Ее голос звучал словно из-за стены.
– Куда идете, люди? Там нет тепла… – прошептал я, и перед глазами вновь замаячили кривляющиеся лица. – Мгла…
– Ладно, пошли.
Уже в тяжелом полусне я почувствовал, как девушка взяла меня за руку и потянула за собой. Потом сообразил, что она укладывает меня на диван… Снимает мои легкие ботинки. Ощутил под щекой мягкое прикосновение подушки и моментально погрузился в черный сон… Я падал в черный колодец, и чей-то пронзительный голос торжествующе кричал, нестерпимой болью отдаваясь в голове: «Мгла! Мгла!» – и кто-то хохотал в черной глубине…
4
Свой очередной день в Городе я начал