Крысолов. Флора Эйзенштейн
вот обещал, как обещал – так и сделаю! Все для землячка! Вот и познакомлю тебя со своей Марго! Она у меня такая, с характером, но добрая баба. Ждала меня тут все это время, одна была. Думал, убью, если не одна, а она – одна. Она у меня в детском саду работает. Днем с детишками, а вечером со мной. Золотая баба, хотя и вредная! Карантин пережили, самоизоляцию. Видишь, как пили? Пили страшно, Кифа! И Марго без работы сидела. Все на мою пенсию. Так и тянем.
И тут же стал звать:
– Марго, Марго!
Из кухни донеслось беззлобное ворчание, грохот посуды. Мужчины пошли туда, расселись за грязным столом. Генка сел неуклюже, выставив вперед странно негнущуюся ногу. Стало понятно, что у него там протез:
– Выпьем?
Начал шарить по столу, в поисках более-менее чистой посуды и бутылки, в которой еще хоть что-то осталось.
– Кифа… имя такое? – спросила женщина.
– Нет, – стал пояснять гость. – Меня так еще в учебке назвали. Я Петр. Просто нас, Петров, сразу шесть человек в одном автобусе с призыва приехало. Сержант почертыхался и стал каждого не по имени звать, а прозвище придумывать. По тому, кто с чем приехал. Вот один с плеером был – стал Музыкой, другой с цепочкой толстой золотой – стал Бобиком, как пес цепной, а у меня, вот, банка кефира была – Кефиром назвали, а потом сократили – Кифа. Позывной такой потом был.
– Петр он, Петр, – подтвердил Гена, разливая в несвежие кружки водку.
– Подожди, – остановил его Кифа. – Пара слов.
Они вышли в подъезд, Гена закурил, его гость снова начал жевать свою электронную сигарету:
– Ты говорил, что квартира у тебя от мамы осталась, пустая стоит? Куда ты без жены…
Генка хохотнул:
– Ну… Есть! Так Марго и не жена, чего выходили-то? Жена сразу к маме умотала, как только узнала, что я без ноги. А с Марго мы до войны крутили понемногу. Так-то она мне и даром не нужна была, разведенка какая-то стремная, а вот теперь вон как вышло.
Немного неловко помолчали, Кифа вздохнул и продолжил:
– Пусти меня на ту квартиру, на пару недель. Денег у меня пока нет, но как появятся – в долгу не останусь.
– Живи. Только хата и правда совсем пустая, полы и стены. Мне пока социальные не платили, пил на те, что за вещички дали.
– Ничего, мне не привыкать.
Еще помолчали. Генка вздохнул, что-то сообразив:
– Ключи сейчас дам. Ты, так понимаю, не останешься?
– Дел много, – виновато сказал гость. – Я хотел побыстрее…
В квартиру он больше не возвращался, только крикнул в открытую дверь, когда Генка вынес ключи:
– Пока, Марго!
Быстро и весело сбежал по лестнице, на улицу выскочил явно в приподнятом настроении и бодро зашагал по адресу, который указал Генка, передавая заветные ключи.
В городе его ждало еще пару дел. Он и правда тут родился и вырос, но уже давно не жил и жилья тут не имел. Но город держал его, владел им, и разорвать эти связи было невозможно.
* * *
Передав ключи, Генка вошел в квартиру, сел за стол и залпом выпил один,