Мотылетки на мельнице. Мария Владимировна Фомальгаут
вы такие правительственные поезда видели, правительственный, он бронированный весь, – не соглашается мужик со сканвордами.
– Ой, да ну, я по телевизору видела, правительственный поезд это!
– Да по телевизору еще и не то покажут, по телевизору вон Гарри Поттер на метле летает, что, тоже правда?
– Ой, да ну вас! – Клава умоляюще смотрит на меня, будто спрашивает, правительственный это поезд, или какой. Развожу руками, хоть убейте, не знаю, что за поезд, правительственный, или какой еще, мое дело маленькое, я же проводник…
– Молодой человек, – дядька со сканвордами заговорщически поворачивается ко мне, – вы тут давно?
Пожимаю плечами, проводником родился, проводником и помру.
– Машиниста-то никогда не видели?
– Не приходилось.
– А вы сами как думаете… есть машинист?
Пожимаю плечами.
– Нет-нет, вы плечами-то не пожимайте, вы мне скажите, вы вот как думаете, есть машинист, нет?
– Да нет, наверное.
– А зря так думаете, ой, зря. Думаете, кто поезд-то построил? Кто по рельсам пустил? Куда? Откуда? Не задумывались? Правильно, молодые, что им думать-то… а я вам скажу, если поезд есть, значит, кто-то его создал. Так? Не-ет, молодой человек, это разобраться надо, а то так всю жизнь проживете, ничего кроме поезда и не увидите…
Хочу сказать – а что мне еще нужно увидеть кроме поезда.
Не говорю.
Так-так, так-так, так-так.
Так поезд говорит.
Так-то оно, конечно, так…
Выхожу из подсобки с подносом, – время разносить чай, иду по коридору, поезд делает крутой вираж на повороте, поднос выскакивает у меня из рук, рушится на человека в полицейской форме. Вижу генеральские погоны, неуклюже отдаю честь, неуклюже бормочу какие-то извинения…
– Ничего, ничего… как говорят, стирай не стирай, все равно запачкается, – кивает генерал, – я что пришел-то… Покушение на машиниста готовится.
Вздрагиваю.
– А… кто покушается?
– Вот ты и выяснишь, кто.
– Я?
– Ты, кто еще-то. Ты же у нас по вагонам ходишь, смотришь все… Так?
Так-так. Так-так. Так-так, – говорит поезд.
Хожу. Смотрю. По вагонам.
А что тут ходить-смотреть, входят, выходят на каждой станции, хочу спросить, откуда они вышли, куда они идут – не спрашиваю.
Мне не положено.
Да и не знают они. Разок нарушил устав, спросил-таки у пассажира, куда он едет, он ответил – куда поезд, туда и я. А когда спросил, что делать будет, когда сойдет с поезда, он чуть не проломил мне голову.
Было, было.
Так.
Так-так. Так-так.
Несется поезд из ниоткуда в никуда.
Это он может.
Смотрю в поток одинаковых лиц, за годы работы все лица сбиваются в однообразную серую массу.
Думаю, кто из них может устроить покушение на машиниста. Да не покушение. Убийство. Почему-то мне не верится, что машинист спасется.
Думаю, сколько раз менялись у нашего поезда машинисты.
Не знаю.
Обхожу поезд как всегда