Сорвать банк. Эрл Стенли Гарднер
в таких случаях фразу:
– Элоиза, я хочу представить тебе мистера Лэма из Лос-Анджелеса – о нем нам, ты помнишь, звонил мистер Уайтвелл.
Элоиза, вне всякого сомнения, была дочерью своей матери. Такой же длинный прямой нос. Ноздри, правда, не столь тонкие, волосы темно-каштановые, а глаза неожиданно голубые. Но в девушке чувствовалась та же жесткая самодисциплина, энергия тела и духа, знающего цель в жизни. Обе женщины – с кошачьими повадками, которыми обладают женщины-хищницы. Кошка, растянувшаяся перед пылающим камином, – вроде бы декоративное украшение, как, скажем, меховая пелерина на шее и плечах красавицы. Ноги, как бы в домашних тапочках, двигаются мягко и бесшумно. Но чувствуются когти, их не видно, а потому они особенно опасны. Пес не скрывает своих когтистых лап, они у него для того, чтобы рыть землю. Кошка втягивает коготки, но в борьбе за жизнь они сохраняют свою остроту, действуют как клинок и могут разить насмерть.
Миссис Дирборн предложила сесть.
Ясно, какой бы вопрос мы ни начали обсуждать, обе дамы будут играть первую скрипку. Не то чтобы они не верили в способность Огдена ясно изложить свою мысль, просто не привыкли доверять кому бы то ни было. Вся мизансцена так и была спланирована – заранее.
– Я пришел к вам буквально на минуту. Мне нужно кое-что выяснить насчет Хелен Фрамли.
– По сути, я ничего не знаю о ней, – сказал Огден.
– Вот и хорошо. Тогда вам не придется из-за этой сути опускать какие-либо детали. Суть еще надо отыскать, а детали могут оказаться весьма важными.
– Я полагаю, Огден, что мистер Лэм предпочел бы, чтобы ты начал с самого начала. – Это заявила мама.
– Да, Огден, – сказала Элоиза, – с телефонного звонка от мистера Уайтвелла.
Огден принял их слова как само собой разумеющееся, бесспорное «начало».
– Мне позвонил Артур Уайтвелл из Лос-Анджелеса. Мы когда-то знавали его семью. Год назад Элоиза была в Лос-Анджелесе в обществе Филиппа. Несколько раз Филипп приезжал к нам домой. Артур, вы знаете, – отец Филиппа. Он сам… – Огден кинул быстрый взгляд на мать, – довольно часто приезжает в Лас-Вегас и заглядывает к нам вечерком…
– Что он сообщил вам по телефону? – спросил я.
– Сказал, что некто Фрамли прислал письмо Корле Бурк. Артур хотел, чтобы я нашел этого Фрамли и выяснил, что за этим письмом скрывается. Поскольку… поскольку оно, кажется, расстроило мисс Бурк. Никаких зацепок для розыска у меня, однако, не появилось. Полдня ушло, чтобы выяснить адрес этой особы. Да, некто Фрамли – это женщина. Она живет в меблированных комнатах в Лас-Вегасе всего две-три недели. Она сказала мне, что не посылала никакого письма, не знает никакой Корлы Бурк и, таким образом, ничем не может мне помочь.
– А потом?
– Это все, мистер Лэм.
– Не выглядела ли, на ваш взгляд, мисс Фрамли испуганной? Не хитрила ли с вами?
– Нет, она говорила спокойно. Выглядела слегка скучающей.
– Вы лично знакомы с Корлой? – спросил я, внезапно меняя разговор.
Взгляд Огдена