Путь кочевника. Валерий Поволяев
– такая пригожая, такая красивая, такая неземная, что у мичмана даже дыхание перехватило – ни туда, ни сюда.
Дыхание Яско привел в норму довольно быстро – умел это делать, но вот что надо сделать, чтобы девушка смотрела на него не на как обычного покупателя, пришедшего полакомиться сметаной, да заодно и сладкого острогожского масла прихватить, а обратила самое серьезное внимание.
Что надо предпринять? Спросить: «Девушка, вы из какой сказки взялись?» Вряд ли удобно задавать такой вопрос, хоть и тонкий, но грубый. Или такое сымпровизировать: «Девушка, вы помните, в прошлом году мы с вами в городском саду дважды танцевали под песню Ободзинского?»
А вдруг она вообще не умеет танцевать? Обошелся мичман самым простым, он сказал:
– В городе объявились хулиганы, я об этом слышал – это точно. Позвольте я после работы провожу вас домой?
В ответ не прозвучало ни «да», ни «нет». Но это была уже победа. Так решил мичман Яско. Крохотная, в полногтя всего величиной, но победа. Достаточно сделать еще пару-тройку шагов, и он будет уже знать ее имя с отчеством, и фамилию, и даже дату рождения.
Яско вернулся домой с бидоном разливного молока, большим свертком, в котором был упакован рассыпчатый сладкий творог, и литровой банкой сметаны, на которой сохранилась старая цветная этикетка «Огурцы нежинские».
Дома основательно подкрепился, отдохнул и вечером, когда солнце потихоньку покатилось вниз, оказался у дверей молочной лавки.
Когда девушка, которую, как выяснилось, звали Надей, вышла на улицу, нарядно одетая, она была неотразима. С легкой, летящей походкой, с улыбкой и тихим светом, которым был наполнен ее взгляд, таких девушек на севере не было, а на Мурманской земле – тем более, поскольку там обитает в основном народ мужского пола, военные мужики. В большинстве своем – при погонах. У мичмана снова перехватило дыхание.
Он вежливо наклонил голову. О чем говорить с этой красивой девушкой? О погоде? Яско невольно усмехнулся, – над самим собой усмехнулся. Когда не о чем говорить, рассуждают обычно о приятности тихого ветра и диковинных очертаниях кучевых облаков, либо рассказывают анекдоты, а это, как известно, юмор, взятый напрокат… Нет, ни погода, ни климат, ни шелест листьев на деревьях в разговоре с девушкой – не помощники.
Тут нужны совсем иные темы, и слова, естественно, иные.
– Вы, конечно же, казачьего роду-племени, – утвердительно произнес он.
– Конечно же!
– Значит, вполне возможно, корни вашей фамилии уходят во времена царя Алексея Тишайшего…
– Возможно, – спутница взглянула на мичмана с неожиданным интересом. С ней еще никто никогда не начинал так разговор.
– Город-то наш был образован по личному указанию царя Алексея Михайловича в тысяча шестьсот пятьдесят втором году… Место тут стратегически выгодное, река Тихая Сосна, меловые холмы, недалеко протекает Дон. Есть леса, в которых легко можно спрятать хорошо вооруженную дружину, и степь, где можно разместить все татаро-монгольское нашествие…