По морю прочь. Годы. Вирджиния Вулф
я постыдился бы. Я весь пыльный и грязный и противный. – Он указал на свои ботинки, белые от пыли; увядший цветок свисал из его петлицы, как измученное животное, усиливая впечатление долговязой нескладности и неаккуратности. Ридли был представлен окружающим. Мистер Хьюит и мистер Хёрст принесли стулья, и чаепитие продолжилось. Сьюзен щедро переливала воду из чайника в чайник, с неизменно жизнерадостным выражением лица и сноровкой, свидетельствовавшей о большом опыте.
– У брата моей жены, – объяснял Ридли Хильде, которую так и не вспомнил, – здесь дом, он нам его предоставил. Сижу я на скале, ни о чем не думаю, и тут появляется Эллиот, как волшебник в сказочной пьесе.
– Мы попали, как кур в ощип, – страдальчески сказал Хьюит Сьюзен. – Неправда, что бананы содержат воду, как и то, что они питательны.
Хёрст уже пил чай.
– Мы проклинаем вас, – ответил Ридли на любезные расспросы миссис Эллиот о его жене. – Хелен говорит, что вы, туристы, съели все яйца. И это все мозолит глаза. – Он кивнул на гостиницу. – Отвратительная роскошь, я считаю. У нас в гостиной гуляют свиньи.
– Пища оставляет желать лучшего, учитывая цену, – серьезно сказала миссис Пейли. – Но куда людям деться, если не в гостиницу?
– Оставались бы дома, – посоветовал Ридли. – Я часто жалею, что не поступил так. Все должны жить дома. Но конечно, никто не хочет.
Миссис Пейли почувствовала некоторое раздражение против Ридли, который взялся критиковать ее привычки через пять минут после знакомства.
– Я убеждена, что за границу стоит ездить, – заявила она, – если уже хорошо знаешь свою родную страну, что я вполне могу сказать о себе. Я не позволила бы путешествовать людям, которые еще не посетили Кент и Дорсетшир – Кент ради зарослей хмеля, а Дорсетшир – ради старинных каменных домиков. Здесь с ними ничто не сравнится.
– Да, мне всегда казалось, что одни люди любят равнины, а другие – холмистую местность, – непонятно к чему сказала миссис Эллиот.
Хёрст, который до этого момента не отрываясь ел и пил, закурил сигарету и произнес:
– Но теперь уже всем ясно, что природа – это ошибка. Она либо уродлива, чудовищно неудобна, либо наводит ужас. Не знаю, что меня пугает больше – корова или дерево. Однажды ночью я встретил корову в поле. Эта тварь посмотрела на меня! Уверяю вас, я поседел. Возмутительно, что животным позволяют разгуливать на свободе.
– А что корова подумала о нем? – шепнул Веннинг Сьюзен, которая тут же решила про себя, что мистер Хёрст – неприятный молодой человек, и, хотя у него такой умный вид, Артур, вероятно, умнее – в том, что действительно важно.
– Это не Уайльд установил, что природа не учитывает тазовых костей? – осведомился Хьюлинг Эллиот. Он уже узнал, какие стипендии и отличия получал Хёрст, и составил очень высокое мнение о его способностях.
Но Хёрст лишь крепко поджал губы и не ответил.
Ридли рассудил, что теперь ему можно удалиться. Вежливость требовала, чтобы он поблагодарил миссис Эллиот за чай, к чему он добавил, помахав рукой:
– Вы должны навестить нас.
Прощание