Блуждающий свет за окном. Марина Сарычева
К примеру, понравилась парню девка, а она уже с Лешкой из пятой избы гуляет. Морду Лешке бить хлопотно, себе же дороже выйдет, вон у парня кулачищи какие! А с бабкиной помощью Лешка сам к девчонке охладеет. Поплачет девка, погорюет, тут и утешитель найдется.
Хозяйкой сорок второй избы была Татьяна – худосочная дева лет тридцати с небольшим. От прочих «чародеев» отличалась ученостью. В сенях у Татьяны были развешаны пучки трав, различные пахучие корни, в комнате на полках возлежали старинные фолианты и какие-то шаманские атрибуты. Татьяна и диагноз могла лучше любого врача поставить, и заговоры всякие знала (три дня – и грыжи как не бывало), и руками, или, как теперь говорят, энергетикой, лечила.
О Татьяне в деревне любили посудачить – девица, мол, или только прикидывается? Еще был слушок, что Татьяна – не просто дева, а оборотень, может обернуться кошкой или лисицей, а два-три раза в год, превратившись в огромную черную птицу, улетает на шабаш. Шабаш тот, якобы, проходит в глухом лесу, на большой поляне среди болот, где местные колдуны в тайне от всех и встречаются: Макарыч, бабка Лукерья, Савелий, Татьяна, ну и, конечно, Марфа из пятьдесят седьмой избы.
Марфа считалась самой злющей из здешних ведьм. Мимо ее окон нелидовцы старались лишний раз не ходить, поскольку верили, что даже мимолетный взгляд колдуньи сквозь оконное стекло способен серьезно навредить. Полагали, что Марфа наводит порчу просто так, от дурного настроения, и ни старику, ни младенцу не будет от нее пощады. Но особенно достанется юной девушке, поскольку именно девушки для немолодой ведьмы как кость в горле – мстит им ведьма за красоту, за юную стать, за страстные объятия с парнями в укромных уголках, поскольку сама этого в юности не имела. Так уж случилось, что уродилась Марфа некрасивой, пучеглазой, да к тому же еще и кривобокой. По этой ли, или по какой другой причине, не было у юной Марфы кавалеров. Приглянувшиеся ей парни воротили в сторону нос, за что вскорости и поплатились: кто в болоте сгинул, кто в реке по пьянке утонул, а кто на такой стерве женился, что потом и жизни был не рад.
С тех пор и поползли о Марфе нехорошие слухи. Деревенские ее, как могли, избегали, лишь Вася Горячев, бывший Марфин одноклассник, нет-нет, да и заглядывал к ней на огонек. Вероятно, из жалости… А, может, и не из жалости вовсе, а выгоду свою имел, поскольку был тот Вася словно заговоренный: в снегу не замерзал, в воде не тонул и даже, как выяснилось, в огне не горел. Видно, знал он за собой такую особенность, иначе за год до описываемых событий не ринулся бы в пылающую баню соседа, спасая наполовину парализованную соседскую тещу.
Единственной из местных ведьм, не причинявшей людям вреда, была проживавшая в семьдесят втором доме Прасковья. Ее и величали, в отличие от прочих, не ведьмой, а ведуньей. Она в деревне считалась главной по медицине, поскольку до ближайшей поликлиники от Нелидовки километров тридцать. Полечить, конечно,