О наболевшем. Георг Алексеевич Задождевский
он хочет, совсем мало пожив
Отдаться неведомой тьме,
Убиться, забыв, никого не спросив,
Отдаться болезной чуме.
Берет он стакан, в нем неведомый яд
Подносит к губам светло-красным,
Он думает, что ждет его ад?
Но жизнь ему кажется адом.
Он сделал глоток, прищурил глаза,
На вкус этот яд так прекрасен,
И в мыслях его, бегут чудеса
О смерти скорейшей, ужасной.
Прилег он на пол, скомкался в клубочек,
И ждет он своей же кончины,
Как маленький, мокрый несчастный щеночек,
Ждет своею судьбины.
Забыл о любви, о печали, о боли
О жизни прошедшей, о людях, о воле
О медных садах, о сложной их доле
О серых местах, о людях без воли
Забыл о мечтах, о нелепых садах,
О часе, о дне, о минуте,
О тех нелюбимых всеми снегах,
О несбывшемся смерти чуде.
Не умер, исчез, он сам для себя,
Но встал он с пола. Как так?
Кружилась сильно его голова,
И повторял про себя он: «слабак!»
Я сердцем ненавижу Вас!
Вы стадо, может караван!
И вот! В душе я уж давно погас,
Кривой, нелепый интриган.
Я ненавижу все вокруг,
Я ненавижу даже солнце.
Моя жизнь – это порочный круг,
Что лишь судьбою задаётся!
Не цените! Не ищите! Не ждете!
Вам лишь готовое все подавай!
И осенью свои плоды вы все пожнете,
И испечете ненависти каравай!
Я ненавижу холод, зиму,
Я ненавижу солнце летом и весной,
И скоро мир, мы, в пепел превратимся,
Окутается все немою красотой!
Вы желчью все плюетесь,
Вы завтракаете серной кислотой,
Над болью чуждой Вы все усмехнетесь,
И надо мной, с седою головой…
Я сердцем ненавижу Вас!
Но прежде, ненавижу я себя.
Я ненавистник? Я урод? Я весь угас!
Вы больше не вдохнете жизнь в меня!
Бейте! Ничего вам не скажу…
Бейте! Никогда я не скажу.
Я буду драться и бороться,
Я буду выть, стирая слезы,
И буду спорить! Жизнь протрется.
Я буду плыть, сквозь звезды, грезы!
…
Бейте кнутом! Меня!
Бейте гвоздем! Себя!
Вы все – кривые интриганы,
Вам всем пора на свалку лет!
Все ваши души – пеликаны.
Вся ваша плоть – лишь мертвый хлеб.
Я тварь бездушная такая,
Я самый худший из людей,
Я сущность, ведь, такая злая,
Я повелитель злых огней!
Во мне беснуются тираны,
Во мне чужие языки,
Я злыдень, все вокруг, туманы,
И судьбы всех невелики!
Все ненавистники, однако,
Все лицемеры, черт их побери,
И вот, моя безглавая атака,
Как затемнение средь зари!
Все