И вот настало Рождество. Эмма Хэзерингтон
понятия не имею, перед кем. Своей собакой? Майклом? Семьей? Или перед самой собой, за то, что моя жизнь совсем не складывается?
Мы с Майклом часто шутили, что наша жизнь похожа на сон, но он оборвался, а я проснулась. Больше нам не встретить Новый год на маяке Фанад, где нам казалось, что мы на вершине мира. Больше не планировать совместные путешествия. Не будет ни свадьбы, ни семьи, ничего.
Но для всего мира дела у меня в порядке.
В Дублине я создала целую жизнь. Старалась изо всех сил, чтобы начать все сначала. Я не пыталась смириться с его смертью, пережить ее, двинуться дальше – я в такое не верю. Но хотела хотя бы попытаться жить и быть счастливой. Я знаю, он бы этого хотел.
Да, я могу читать речи, заслуживающие награды.
Да, я могу выцепить горячий маркетинговый контракт прямо из-под носа конкурента. Но на деле я просто одеваюсь в кого-то, кто не я, притворяюсь храбрее, чем есть на самом деле. Я просто помада, пудра, краска и изломанная душа, задрапированные веселыми улыбками и винтажной одеждой.
А за маской – только я и моя собака, одни в мире, в котором я не могу отыскать свое место. Я изнываю по… взаимопониманию, дружбе, компании, по той любви, которую мы разделяли с Майклом, мне хочется снова ощутить это все, хотя бы на мгновение.
У меня звонит телефон, и я съезжаю вбок, к кафе с запотевшими окнами и сияющими гирляндами. Вот бы это был Расти или Марион, которые вдруг придумали, где мне провести Рождество.
Но нет, это Карлос.
Я стряхиваю с себя уныние, выпрямляюсь, отбрасываю назад волосы и вхожу в роль.
– Привет, дорогой, – пропеваю я и, заметив себя в зеркале заднего вида, понимаю, что даже улыбаюсь. Глаза покраснели от слез, внутренности свело от страха, но я улыбаюсь. Когда я стала такой прекрасной актрисой?
– Роуз, милая моя Роуз, – поет он в ответ. – На работе все отлично, так что не паникуй. Я просто хотел узнать, как у тебя дела, – говорит он, и в его голосе чувствуется бурлящая, неиссякаемая энергия. – Я тут в офисе, по уши в проекте для Рэйни, с ума схожу. Расскажи, он такой же, как ты помнишь? Что-то изменилось? Гони подробности!
– О чем? О проекте для Рэйни?
– Нет, о домике твоей бабушки Молли, – восклицает он. – О Донеголе! Фанаде! О том райском местечке, куда ты умотала!
Ах, ну точно.
– Понимаешь, этот коттедж больше не принадлежит моей бабушке, – медленно говорю я, пытаясь выиграть время. – Это эйрбиэнби, который называется коттедж «У моря». И… да… в общем, он…
– Роуз?
– Да?
– Ты в порядке? Ты как будто все еще в машине. Ты же не заблудилась? Я думал, ты хорошо там ориентируешься.
Я быстро глушу двигатель, чтобы скрыть правду. Боюсь, если он узнает, то снова начнет уговаривать меня провести Рождество с ним и его отцом. Они, конечно, милейшие, но я не могу представить ничего ужасней, чем пытаться веселиться и праздновать.
– О, нет, я на месте… Да, в машине. Просто в магазин приехала за продуктами, – бормочу я и прикрываю глаза, ругая себя за ложь. – Сам понимаешь, пироги, печенье, чипсы