Страх и его слуга. Мирьяна Новакович
рад ли он, что освободил свою землю от турок? – сказал Новак, словно это не пурпурный своим вмешательством смутил Исаковича.
– А что тут такого? – решил я прикинуться дурачком.
– Разумеется, он рад, теперь может грабить Сербию. При турках не мог.
– Ну ладно, а ты? Ты-то рад, что Сербия освобождена от турок?
– На этот вопрос нелегко ответить.
– Правда? А почему?
– Потому что ответ зависит от ожиданий.
– Каких ожиданий? Разве австрийцы не владеют Сербией уже двадцать лет, и разве турки не пробыли здесь еще дольше?
– Я не это имел в виду. Смотрите: если вы ожидаете самого худшего или чего-то чуть-чуть получше, чем самое худшее, то, что придет, покажется вам прекрасным. Если же ждете самого лучшего, а будет на самую малость хуже, то вы воспримете это как нечто ужасное.
– И?
– Сербы после турок ждали самого лучшего.
– И теперь разочарованы, – сделал я вывод.
– Да, но это еще не конец, из чего следует, что это еще не самое худшее… – Он говорил с большими паузами между фразами.
– Я тебя слушаю.
– Австрийцы в Сербии продержатся недолго. Все уже знают, что турки вернутся. И ждут самого худшего.
– И?
– А как там в аду? – повторил свой вопрос регент, словно забыв наш недавний разговор. Я хотел было огрызнуться, но сдержался и проговорил:
– В аду жарко. Там южнее, чем на юге. Солнце никогда не заходит. Все раскалено, а все, что может гореть, горит. Небо желтого цвета, нет ни холодка, ни тени, и от этого света, который сияет непрерывно с никогда не ослабевающей силой, ничего не видно.
– Что же это за наказание, если ничего не видно? – повторил он вопрос, словно не задавал его только что.
«Необязательно видеть, достаточно просто знать, – давай, посмотрим, кто кого», – подумал я.
– Но есть много дураков, которые знают только то, что видели. – Я не поверил своим ушам.
– Да, ваше высочество, и все эти дураки в аду.
– Турки не повторят ошибку пятидесятилетней давности… – перебил меня мой слуга, – когда они мстили сербам за Австрию. И не будет ничего общего с самым худшим. Понимаете?
– Не вполне.
– Из-за слишком больших ожиданий австрийцы выглядят в глазах сербов зверями, из-за слишком большого страха турки будут казаться ягнятами. Так же и в жизни: от хороших ждешь всего самого лучшего и всегда разочаровываешься, а от плохих – самого худшего, и они вас приятно удивляют. Совершенно ясно, почему мы вечно в плохой компании. Трудно переносить доброту, вечно кажется, что хорошего недостаточно.
– Это ты на меня намекаешь, нерадивый слуга?
– Не понимаю, – снова подал голос Вюртембергский, – как это так, что холодно и никогда нет солнца, а одновременно жарко и солнце светит непрестанно? И как это, что в аду нет дураков, а опять же все дураки в аду? Что же из этого верно?
– И то и другое, – ответил я.
Перед нами уже показались ворота, которые охраняли въезд в немецкую часть города. Но еще