Казачья доля. Первый чеченский след. Часть 2. Андрей Александрович Небольсин
ведь с ним ехали казаки, и они тоже хотели сделать первыми доклад. Из штаба вышли Сусликов и Семкин. Они вышли на дорогу и с нетерпением ждали доклада. Когда осталось несколько метров до высокого начальства, Шустров и Кузьмин вдруг резко затормозили и Микоян оказался ближе всех к офицерам. Он быстро соскочил с коня и подбежал, немного замешкав, кому из двоих докладывать. Он решил пойти на хитрость. Стал смотреть между ними и рапортовать сразу двум офицерам, а кому больше надо, пусть сами выбирают. Полковнику поначалу это не понравилось, но, когда Микоян дошел до того места, как казаков похвалил генерал Мищенко, он сразу засиял в улыбке.
Кузьмин и Шустров тоже подошли к офицерам. Полковник сделал вид, что их не видит. Майор Семкин поздоровался за руку с казаками и очень серьезно спросил:
– Как погиб Чистяков?
Но это услышал поручик. Казаки даже рта не успели открыть, как он уже подробно рассказывал подвиг Чистякова. Шустров пожал плечами.
– Ладно, казаки, идите, отдыхайте, – сказал майор, – завтра к обеду ждем князя Барятинского, Евдокимова. На присягу приедут, и кресты всем раздавать будут. Так что выглядеть всем с иголочки. А сейчас всем отбой.
– Вашбродь, – обратился Богдан, – Дюжев ранен!
– Куда?
– В голову, но не пуля, чем-то тяжелым долбанули. Да вон он, в телеге едет, пойдем посмотрим.
Семкин с Богданом подошли к телеге.
– Я приветствую тебя, граф, – сказал майор, протягивая руку. – Что, друг, зацепило?
– Зацепило, ваше благородие, мне уже лучше, но вот головой пошевелю, а кажется, что мозги шевелятся сами по себе.
– Иди в лазарет, перевязку тебе сделают, – сказал майор.
– Нет, завтра пойду, там казаки раненые, есть потяжелее, а я потом.
– Перевязку сделать немедленно! Это приказ, – строго сказал майор.
– Есть идти на перевязку.
– Пойдем, дружище, я тебя провожу, – Богдан взял его под руку и осторожно повел в лазарет.
С рассветом следующего дня казакам довелось в полной мере испытать, что такое показуха Сусликова. Тем, кому довелось ходить строем, досталось хуже всех. Под сорокоградусной жарой ходить по плацу – это было невыносимо даже бывалым солдатам. Богдан стоял в тени деревьев с жалостью поглядывал, как их гонял сам лично Сусликов. С них ручьем лился пот, они уже с трудом подымали ноги. Но полковник еще громче давал команды. Семкин подошел к полковнику и попытался объяснить, что солдаты скоро упадут от усталости. Это сильно разгневало Сусликова, он при всех нижних чинах отругал майора. Семкину ничего не оставалось делать, как просто уйти. Он подошел к казакам второй сотни.
–Вот сволочь, – гневно сказал майор, глядя на полковника, – ну, я ему устрою, дай командующий приедет.
Майор с жалостью смотрел на измученных казаков.
– Богдан, иди сюда!
– Слушаю, вашбродь?
– Слушай, Богдан, надо выручать товарищей. Иди и скажи им, пусть падают, будто сознание теряют. Давай, родной, иди быстрее, спасай казаков, загубит этот живодер.
Богдан