Ирма. Виктория Повольнова
на то, что меня в таком виде увидят Паша и Зоя Леонидовна.
Мы остановились. Ноги были тяжёлыми от налипшей на обувь грязи.
– По-моему, это она, – сказал Андрей.
Перед нами был старый деревянный покосившийся крест без каких-либо табличек. Холм, у изголовья которого стоял крест, почти полностью осел. Из него торчали сухие коричневые ветки сорняков, которые пригибались к земле от дождя и порывов ветра.
Я плотнее укуталась в кожаную куртку.
– Почему ты так думаешь? – спросила я.
– Краска, – Андрей указал на крест.
Местами действительно проступали куски давно выцветшей голубой краски.
– Папа рассказывал, крест на могиле только в 90-е поставили, до этого стояла какая-то табличка. А все кресты раньше окрашивали голубой краской. Типа небо, свобода и всё такое. У моего дедушки тоже крест голубой на могиле стоит. Бабушка перед каждой Родиницей ходит сюда с ведром краски.
Андрей на меня многозначительно посмотрел.
Его куртка была расстёгнута, чёрная хбешная футболка насквозь промокла от дождя. Как и его волосы, с которых вода стекала по лицу. Его глаза казались почти чёрными из-за увеличившихся зрачков. Он был ужасно хорош собой, и моё желание его поцеловать становилось лишь сильнее. Но сейчас было совсем не время отдаваться страсти.
– Что ты планируешь делать? Зачем тебе это захоронение? Просто посмотреть?
Я пождала губы.
Андрей почти ничего не знал обо мне. Только то, что я городская и из очень обеспеченной семьи. Вскользь я обмолвилась, что у меня знаменитый дедушка, но кто именно он такой, я рассказывать не стала.
– Для экзамена, – сказала я, подходя ближе к могиле. – Помнишь, я тебе о нём говорила?
– Да. Но ты говорила, что ваше задание Ирма, – Андрей подошёл с другой стороны.
В итоге почти полностью осевший могильный холм разделил нас.
– Скажем так, у меня есть одна теория, – я аккуратно провела по кресту рукой, чтобы не получить занозы.
– И какая? Думаю, я имею право знать. Я ж с тобой поехал.
– Я думаю, Ирма и Гречихин как-то связаны. Они жили в одно время.
– Даже, если и так. Гречихин помер позже Ирмы лет на десять.
– Именно, значит, у него была возможность что-то сделать с её могилой.
– Думаешь, они настолько были близки? – от сомнения лицо Андрея всё сморщилось.
– А не кажется ли тебе странным, что две большие шишки, живущие в одной деревне, никак друг с другом не контактируют? Вот, кто у вас здесь самые… – я задумалась подбирая слова.
– Шишки? – подсказал Андрей.
Я кивнула.
– Ну, наверное, председатель и дядя Толя.
– Что ещё за дядя Толя?
Андрей снова сморщился, только на этот раз на лице отразилась некая неприязнь.
– Хозяин молочной фермы.
– Отец Лены, – догадалась я.
Андрей промолчал.
– А она действительно завидная невеста, – я усмехнулась. – Не жалеешь, что упустил её?
Он