Рубиновая ведьма. Мия Флор
Туманной рекой. Возможно, там у нас будет возможность переночевать в тепле. Я облегченно вздыхаю. Дорога в ночи среди заснеженного леса могла преподнести нам и другие, не совсем приятные сюрпризы. Да и тот факт, что у меня есть надежда поспать на кровати, а не на лавке холодеющей с каждым часом кибитки – радует. Интересно, а как бы мы ночевали с Григорием в лесу, если бы не набрели на утерянную повозку? Наверняка мы разожгли бы костер. Телохранитель заставил бы меня залезть на дерево, перед этим смастерив что-то похожее на прикрытие. Хорошо, что об этом нам не пришлось заботиться.
Сани съезжают с лесной тропы на утоптанную дорогу. Я уже слышу лай собак и чей-то разговор. Мы останавливаемся, чтобы спросить про ночлег и местного знахаря. И за тем, и за другим, нас отсылают в местный трактир.
В тишине маленького поселению нам не составляет труда найти указанное заведение, которое своим шумом подсказывает нам направление. Задний двор, на который мы заезжаем, чтобы оставить повозку и накормить лошадей – заполнен лошадьми, и не простыми – а сильными и выносливыми. Таких мой отец набирает для своего военного отряда. Слуга помогает нам отыскать место под навесом, а также загнать лошадей и сани внутрь. Меня радует его скорость и сноровка, поэтому я достаю несколько медных монет, в благодарность за работу и предоставленное место.
Множество громких и опьяневших мужских голосов, доносящихся их двери трактира, открытой довольным слугой, заставляет мои зубы сжаться. Хорошо, что с нами Григорий. С ним я чувствую себя в безопасности, особенно после того, как увидела своими глазами этого мужчину в действии. Он был беспощаден. Я даже засомневалась, а не прикрытие ли эта его повязка на глазу? Может, он прекрасно видит и слышит? Я в который раз благодарю отца, за то, что приставил ко мне телохранителя. Одной бы мне, и правда, было сложно справиться.
Я выхожу из-под навеса и направляюсь внутрь трактира, чтобы выведать, есть ли свободные комнаты. Но даже если их не будет – провести ночь в конюшне – лучше, чем в снегу среди диких животных.
– Подожди! – окликает меня Григорий. – Там…
– Там полно пьяных мужиков. Знаю. Но смотри, я прикроюсь шалью так, что они на пьяную голову примут меня за старушку. – Я подмигиваю телохранителю и укутываюсь в платок, чтобы была видна лишь маленькая часть моего лица и грозно хмурю брови.
Григорий хлопает одним глазом, анализируя мой внешний вид, и махает рукой, мол, иди давай!
Я сжимаю в кулак спрятанный в кармане дорожной юбки кошелек и прохожу внутрь. Мой взгляд сразу упирается в громадные столы, придвинутые друг к другу, с пирующими за ними мужчинами.
Я замираю у входа, разглядывая их. Одежда – не похожа ни на одну из тех, что я видела раньше в Белогорье. Черная кожа, украшенная серебряными заклепками, плотно облегает их мощные плечи. На груди – странный символ: три изогнутых линии, напоминающих следы от когтей.
Они пьют и едят с какой-то звериной жадностью. Один из них разрывает зубами мясо прямо с кости, другой залпом осушает огромную кружку. Их движения – резкие, хищные.