Дочь меабитов. Книга 2. Сквозь огонь. Кристина Лысова
долгим, теплым поцелуем.
– Я чуть не умер от страха за тебя, – прошептал он, прижав ее к себе.
Би оцепенела. Теплая волна затопила ее, каждая клеточка тела отзывалась сладостной болью на эти объятия. Как давно никто не обнимал ее с такой нежностью. Би судорожно вздохнула и перестала бороться с тем, кого впервые в жизни можно выбрать самой.
– Поцелуй меня еще… Сулем.
Тонкие, терпкие на вкус губы. Шепот: «Давай-ка снимем с тебя все мокрое». Руки, спешащие разделаться с застежками на платье. Грубая отяжелевшая ткань сползла с плеч, обнажив влажную разгоряченную кожу. Би вздрагивала от каждого поцелуя, покрывавшего ее плечи, грудь, живот. Нежные, но уверенные ласки заставляли тихо стонать, тело стало тяжелым, ноги подкашивались.
Оторвавшись на минуту от нее, Сулем расстелил свой плащ на копне сена в углу, а затем, легко подняв Би на руки, осторожно донес и уложил на него.
Его одежды упали рядом… вместе с последними сомнениями и робостью. Осталось только желание прикасаться, гладить, вдыхать запах кожи, рисовать языком горячие дорожки на теле. В самом центре непогоды, под грохот молний, двое слились в древнем как мироздание танце. В пульсирующем ритме, двигаясь навстречу друг другу, наполняясь сладкой, едва переносимой болью ожидания. Би мягко выгнулась в рельефных, с проступающими бороздками вен, смуглых руках и ее тихий стон смешался с раскатами грома.
После грозы всегда такое чувство, что для всего живого мир начинается заново. Черный конь беспокойно топтался у себя в стойле, две других лошади принюхивались и вертелись, пытаясь рассмотреть нового соседа. На сене спали двое. Только что начался их общий мир, но они еще на знали об этом. Габриэлла летела во сне над побережьем Мёбиуса в сверкающем шаттле. А рядом в рубке сидел Сулем и улыбался своей открытой, согревающей улыбкой.
Глава V. «Меня нельзя любить…»
Габриэлла проснулась и еще какое-то время после пробуждения лежала в блаженной неге, прижавшись к груди Сулема. Но потом осознание того, что случилось, догнало ее, заставив мгновенно вскочить на ноги.
«Этого не должно было произойти. Не должно! Какая же я дура! Как я могла такое допустить», – спешно натягивая платье, она нещадно себя ругала. «Что теперь делать? Что делать?!»
Повязав грубую коричневую косынку на голову, Би не удержалась – присела и внимательно всмотрелась в лицо спящего мужчины. Как кисточкой нарисованный разрез глаз, темные ресницы отбрасывают длинные тени, острые скулы, четко очерченный волевой подбородок. Серебряная цепочка с кулоном в виде меча Бога всех Богов вздрагивает на смуглых ключицах от каждого вдоха и выдоха.
Она легонько пробежала пальцами от щеки вниз, по шее, к смуглому плечу. Его губы чуть дрогнули в сонной полуулыбке. А потом резко подскочив, Сулем сгреб ее в охапку и с громким шепотом: «Вот ты и попалась» свалил в сено рядом с собой.
– Собиралась убежать? – он смотрел на нее, приподнявшись на локте.
– Скоро совсем рассветет. Надо идти. Кто-нибудь может заметить нас.