И пожнут бурю. Дмитрий Кольцов
прокашлялся, выпил содержимое стакана, стоявшего на столе, после чего продолжил:
– Твоя задача заключается в том же, в чем заключалась всегда: проследи, чтобы за время моего отсутствия ничего не произошло сверх того, что должно произойти.
– Мой господин, – перебил Буайяр Сеньера, – но разве вы не вместе со всеми нами сойдете с поезда?
– Для того, чтоб получать ответы на вопросы, Мишель, – не глядя на Буайяра, грозно произнес Сеньер, – необходимо не перебивать говорящего, как минимум. Иначе повышается вероятность лишиться некоторых конечностей.
От этого «предупреждения» у Буайяра сжалось все нутро. Он почти начал задыхаться от страха, как Сеньер продолжил:
– Но ты прав, Мишель. Я сойду с «Горы» сразу по прибытии в Лион, однако я не стану задерживаться, а поеду в резиденцию мэра. Посему я и говорю тебе обо всем этом, мы не успеем поговорить после остановки в городе.
– Можете не сомневаться, мой господин, – сказал Буайяр со светящимися глазами, – не допущу происшествий в ваше отсутствие. Если же они по нелепой случайности произойдут, то вы никоим образом не заметите их эффекта.
– Постарайся все же, чтобы их не было вовсе. Можешь быть свободен.
Только Буайяр откланялся и собрался уходить, как Сеньер резко его остановил:
– Мишель, погоди!
Старик с испуганным видом обернулся, ожидая чего-то страшного.
– Я еще вот что хотел узнать, – Сеньер вновь прокашлялся, – как поживает наш новоприбывший, имя запамятовал его. Как его там…черт подери…
– Омар бен Али.
Сеньер с Буайяром оглянулись. Это произнесла Марин, сидевшая в одном из кресел. Как директора, так и его управляющего это весьма удивило.
– Да, спасибо, дитя мое, – очень удивленно сказал Сеньер, – вот этот вот как поживает? Сбежать еще не пробовал?
– Насколько мне известно, таких попыток им предпринято не было. Однако он проявляет в последнее время странную активность, направленную на установление связей со всеми сотрудниками цирка. Это меня крайне настораживает.
Буайяр только что выдал Хозяину то, что буквально несколько минут назад тщательно хотел скрыть. Ожидая безудержного гнева с его стороны, старик зажмурил глаза. Сеньер же пока ничего не говорил. Тогда слово взяла Марин, решившая спасти шпрехшталмейстера:
– А что же здесь странного? Он здесь новенький, разумеется, ему захотелось бы рано или поздно завести друзей и знакомых. И пусть, как вы, месье Буайяр, сказали, он грузчик, но это не должно лишать его права общения с людьми. Что за глупость, считать странным и настораживающим обычное заведение знакомств. Готова поспорить, что вы, когда впервые оказались в этом цирке, также поступали. Папа, я ведь права?
Марин, ожидая ответа отца, поднялась с кресла и подошла ближе, облокотившись на стоявший около стола большой резной глобус. Буайяр, будучи несогласным с девушкой, в душе прекрасно понимал, что она полностью права, но, дабы не упасть перед ней и перед директором, сохранял