Рассказы Джо. Hassan
окажется инициативностью, я бы как пуганная мышь забился под парту. С другой стороны, вспоминал я, голодная мышь как раз таки рискнула бы из под стола выползти.
Профессор Трульз уточнил у моего оппонента сыт ли он.
Мы с незнакомцем изредка переглядывались. Спортивного телосложения парень наивно кривил морду, делая вид что понимает в происходящем. Кажется цель его потугов – некий приз за участие.
Профессор Трульз подобно фокуснику сдёрнул темный шифоновый платок со столика. Между мной и вторым добровольцем оказалась тарелка с фруктами.
Не стесняйтесь угоститься, заявил преподаватель. От чего я встал и отхватил спелый банан.
Профессор Трульз повернул усатое довольное лицо к аудитории в предвкушении своего триумфа. Одна бровь стремилась ввысь, вторая ликуя застыла. Десятки недоумевающих взглядов ждали моего приговора.
– Чего же вы ничего не берете? – спросил Трульз, оказавшись интимно близко к парню напротив.
– Спасибо, – отвечал он, – я ведь не голоден.
Трульз выхватил из моих рук банан, протер его салфеткой, затем хирургически усадил в родное место. Не прилагая никаких усилий, он нежно обернул столик на сто восемьдесят градусов.
– А так? – уточнил он, – Так я и думал, – заключил профессор, на отрицательный жест испытуемого.
Почему же так? Точно такой же вопрос артистично выкрикнул Трульз. Он говорит – ведь объект один и тот же! Или в самом деле – не так?
Толпа разочарованных маменькиных сынков, и девиц, думавших, что посилят один из самых пристижных институтов страны, недовольно вытекали из аудитории. Получвший – "Нет!" на вопрос – "А мне оценка полагается?" мой партнер по эксперементу так же слился с общим потоком и вытек отсюда.
Я спрашиваю у Трульза, чего же это было? Он притворялся деловитым ученным, выдающим секрет своей жизни. Однако его счастливая мордашка выдавала детскую радость, спровоцированную моей любопытностью.
– Восприятие! – говорит он, чертя звезду на доске. – Восприятие, – повторяет он, выводя такую же на моем затылке, – интересовался ли ты, почему некоторым людям так страшно получить по лицу?
Я был в силах предположить, но были ли причины прерывать увлеченного преподавателя?
– Мы с тобой ведь можем напрудить от страха, только на нас замахнись кулаком! – довольно кричал Трульз. – А кому-то по барабану! Кому-то нравится получать по лицу! – с поразительным взглядом утверждал он. – Чего уж там! Кто-то без этого не может заняться любовью!
Фрэнк пристально смотрел в экран дорогого ноутбука.
– Ну что, ребята, погнали? – ребячилась взрослая голова, занявшая всю ширину монитора. – Ощущения волнительные!
По щекам Фрэнка поползли слезы. Человека с экрана расщепило на миллионы кварков и разнесло по огромному стальному саркофагу.
Офисные черные туфли на высоком каблуке отбивали приятный стук.
Люди за пластиковыми окнами по обе стороны руки, то кричали в номеронабиратели, которые, кстати сегодняшним гостям казались дикостью захороненной в прошлом, то держались за голову, пытаясь перевести дух в получасовом перерыве.
Из под стекол доносились неотчетливые фразы, до нее доходил лишь тембр и недовольство, в голом виде нервы и ненависть. Однако по ту сторону окна происходила полноценная сделка.
Офисные черные туфли на высоком каблуке, стали быстрее отбивать приятный стук.
Люди по ту сторону окон казались животными. Все происходящее походило на зоопарк. Хотя, думалось ей, скорее на вет-клинику, в зоопарках животные не сходят с ума по то сторону окон. Может быть, тюремные камеры, думалось ей, если в тюрьме, допустим, происходит некий бунт.
Черные офисные туфли на высоком каблуке затихли. Тонкая женская рука, лишенная каких либо татуировок или аксессуаров, как и подобает корпоративной сотруднице, приоткрыла нужную дверь. Множество бородатых голов, замотанных в платок, окружали овальный стол. Приятный американский мужчина с подкупающим взглядом незаметно кивнул своей морщинистой головой, затем велел проходить.
Сияющий от уверенности мужчина аккуратно вынул папку из рук молодой длинноногой красавиц, затем проговорил после очередного одобрительного кивка:
– Спасибо, Анна, можете присесть.
Папка распахнулась, и доброжелательный мужчина средних лет, в простой клетчатой рубашке красного оттенка, мелом вычертил довольно крупно: 7 000 000 000 000. Замыкал цифру невнятный значок доллара, мужчина шепотом извиняясь вздыхал и подтирая его кончики, пытался привести к правдоподобному виду.
– Мы очень надеемся уложится в эту сумму, – уточнил он, выжидая хоть какую то реакцию в нависшей тишине.
Двадцатилетняя Анна, четно пыталась сосчитать нули в нависшей над кабинетом цифре. Ее лицо выглядело особенно сексуально в столь сосредоточенном виде, приоткрытый рот, широко распахнутые глаза, животный интерес. Она бегала пальчиком по доске, думая про себя.