У Шивы длинные руки. Валерий Цуркан
сдвинулось в нем? Куда делись его картины? Зачем пейзажисту рисовать портреты?
Странные вещи продолжали происходить на протяжении недели. Жизнь Айвена начала меняться. Казалось, что даже память заново форматируется, становится иной. Уже и не вспоминал о своих первых картинах. И уже почти был готов взяться за портрет, хотя никогда раньше их не писал. Его приглашали на ток-шоу «Готовим вместе», на выставки домашних животных. Он не умел готовить и не любил животных, и не раз говорил об этом, отвечая на вопросы интервьюеров.
Кто-то сознательно ломал уклад его жизни, форматировал новые предпочтения. По ночам стали сниться сны о вкусной и полезной пище, о радости общения с животными. Если так пойдет дальше, то уже через месяц Айвен заведет себе черепаху и приготовит из нее вкусный суп.
Вспомнил, что однажды уже было такое – когда показал миру свои первые картины. Тогда тоже стали сниться обыденные сны, и больше он никогда не написал ни одной картины, которая по силе хотя бы отдаленно была равной «Тримурти».
Неужели Ранджит говорил правду о том, что кто-то управляет людьми при помощи снов? «Шива», так он назвал его. У «Шивы» длинные руки, сказал Ранджит.
Айвен решился позвонить по номеру, оставленному Ранджитом. Нужно лишь назвать свое имя.
– Слушаю.
– Добрый день. Я Айвен Итан.
Рон и Хлоя
Этот вечер решал —
не в любовники выйти ль нам? —
темно,
никто не увидит нас.
В. Маяковский
***
…Рон находился в пространстве, придуманном для встреч с Хлоей. Это место могло изменяться по его желанию, и если случалось отличное настроение, то выходило очень даже недурно.
На этот раз это довольно уютная гостиная, обставленная в современном стиле. Со стен свисали гроздья светильников, излучающих слабый, нераздражающий свет, а потолок затянут голубоватой плёнкой, символизирующей небесную чистоту. По углам комнаты стояли массивные кресла, на одной стене висело большое зеркало, к другой придвинута огромная кровать – единственная деталь, намекающая на то, для чего предназначено помещение.
В новом теле, над которым он работал последнее время, Рон чувствовал себя немного неуютно. Работа понравилась, у него давно не выходило таких красивых мужских тел. Но как-то непривычно.
Стоял перед зеркалом и, как Нарцисс, любовался своим мощным торсом. Насмотревшись на себя, решил, что на это должна посмотреть Хлоя. Усилием мысли вызвал её и она, откликнувшись на зов, материализовалась в углу комнаты в просторном плаще, скрывающем фигуру. Длинные чёрные волосы разметались по плечам.
– Ого! – сказала, оценив бугристые мускулы. – У тебя обновка? Ты такой красавец, прямо как Аполлон, скрещенный с Геркулесом!
– На себя взгляни! – ответил Рон.
Хлоя подошла к зеркалу, распахнула плащ, накинутый на обнаженное тело, осмотрела себя.
– Ничего себе! – Она дотронулась до своих грудей. – Насколько помню, у меня были яблочки, а тут огромные воздушные