Таинственный гость. Нита Проуз
вздох детектива Старк моя бабушка обозначила бы как «чрезмерно драматичный».
– Карточек мы на трибуне не нашли, – говорит она, – их не было ни там, ни где-либо в комнате. – Она поворачивается к Лили. – Вы должны начать говорить. И немедленно. И еще вы должны пойти со мной в чайную и показать, что там произошло. Это ясно?
– Детектив, – говорю я, вставая между ней и моей расстроенной горничной, – в настоящую минуту Лили не способна поддерживать разговор. В прошлом у меня случалось подобное. Я замыкалась, когда люди общались со мной в незаслуженно грубой манере. Я понимаю, дело не терпит отлагательств, и, так как мой речевой аппарат отлично функционирует – по крайней мере пока, – я вызываюсь сопроводить вас в чайную и рассказать о событиях этого утра.
– Не-а. Ни за что, – отвечает детектив.
– Так, подождите-ка, – вступает мистер Сноу. – Молли была рядом с Лили. Она видела все. Вдобавок она только что обнаружила упущенную деталь на месте трагедии, которую проглядели вы и ваши офицеры. Молли может оказаться полезнее, чем вы думаете.
– Я зорко подмечаю детали, – напоминаю я.
– И пропускаете столько же, сколько находите, – добавляет Старк.
Когда нечего сказать, лучше помалкивать, как-то раз заметила бабушка. И по этой причине я вскидываю подбородок, расправляю плечи и запираю рот на замок. Однако вскоре тишина становится оглушительной. Детектив несколько раз вздыхает в своей фирменной драматической манере.
И говорит:
– Пойдемте, Молли. Не будем тратить время зря.
Глава 5
Ранее
Вы когда-нибудь думали, каково было бы вернуться туда, где протекало ваше детство, и увидеть все заново, но уже взрослым взглядом? Будет ли все выглядеть так же, как в детстве? Или вы поймете, что мир уменьшился, точно отражение в зеркале заднего вида, но уменьшился не потому, что стал другим, а потому, что вы не остались прежними?
В моих мыслях грохочут с механическим лязгом черные кованые ворота, захлопываясь за моей спиной.
– Дорогу осилит идущий. По-другому в этой жизни ничего не добиться, – говорит бабушка и кладет свою теплую руку мне на спину, подталкивая идти по обсаженной розовыми кустами тропинке к поместью Гримторпов.
– Это точно не какой-нибудь музей?
– Это частная резиденция, моя дорогая, – говорит бабушка. – Хотя я с трудом назвала бы ее чьим-либо домом.
– Почему?
– Скоро сама поймешь.
По пути я протягиваю руку и прикасаюсь к мягким атласным лепесткам великолепных кроваво-красных роз.
– Осторожно, – говорит бабушка. – Всегда бойся шипов.
И я убираю руку, чтобы снова взять ею бабушкину.
– В поместье есть другие горничные и работники? – спрашиваю я на полпути.
– Уже нет. Большинство их были… уволены. Остались садовник и охранник, последний сидит в сторожевой башне у ворот. Внутрь самого дома, хоть он и огромен, не пускают почти никого. Теперь я чуть ли не единственная, кому это дозволено.
– Чуть ли не единственная?
– Дело