Иной среди зелёных Путь Крови и Магии: Начало. Alex Coder
Их мысли были примитивными, наполненными страхом перед сильными и желанием урвать кусок получше. Находиться в их телах было неприятно, но полезно. Я узнавал много интересного о жизни лагеря, о слухах и сплетнях, которые не доходили до ушей орков.
Следующим шагом стали орки из других кланов, приходившие в наш лагерь для торговли или переговоров. Это было рискованно, но я понимал, что только так смогу узнать об истинных намерениях других кланов, о том, как они относятся к Кровавому Топору и лично ко мне, как к наследнику вождя. Эти "скачки" были намного сложнее. Сознание орка, даже самого глупого, было на порядок сложнее сознания гоблина или животного. Оно сопротивлялось моему вторжению, пыталось вытолкнуть меня из своего тела. Несколько раз я терял контроль, на грани разоблачения, но каждый раз мне удавалось вовремя вернуться в свое тело.
Каждое перемещение истощало мои запасы маны, оставляя после себя мучительную головную боль и слабость во всем теле. Я чувствовал себя выжатым лимоном, как будто из меня выкачали все жизненные силы. Но я не сдавался. Я знал, что магия – это мой единственный шанс не только выжить, но и изменить этот мир. И я должен научиться управлять этой силой, сделать ее своим верным союзником. Иначе меня ждет лишь судьба обычного орка, чья жизнь – это бесконечная череда бессмысленных битв и короткая дорога к смерти. Я же хотел другой судьбы. И был готов бороться за нее, играя в опасные игры с собственным разумом и чужими телами.
Глава 8: Маска послушания
Жизнь в лагере орков текла своим чередом. Дни были наполнены тяжёлой работой, попойками и драками, а ночи – пьяным храпом и рычанием диких зверей в окрестных лесах. Мне приходилось быть частью этого первобытного общества, играть роль, которая была мне глубоко противна.
Каждый день я надевал на себя маску послушного сына вождя, стараясь ничем не выдавать своей истинной сущности. Я выполнял все приказы, даже самые бессмысленные и жестокие, участвовал в общих делах клана, будь то разделка туши убитого зверя или починка покосившейся хижины. Я научился подражать манерам и повадкам орков, их грубому языку, их диким развлечениям.
Когда орки собирались вокруг костра, чтобы поесть жареного мяса и выпить крепкого пойла, я сидел вместе с ними, делая вид, что разделяю их нехитрое веселье. Я громко рыгал и ругался, как они, слушал их хвастливые рассказы о подвигах в бою, с притворным восхищением рассматривал их боевые шрамы. Но в душе я испытывал лишь отвращение и тоску по своему прошлому миру.
Особенно тяжело было участвовать в набегах на соседние поселения. Я видел, как орки убивают невинных людей, грабят и сжигают дома, насилуют женщин. Каждый раз, когда мне приходилось поднимать топор на беззащитного человека или эльфа, меня охватывал ужас и отчаяние. Но я не мог позволить себе проявить слабость. Любое отклонение от нормы могло вызвать подозрение и стоить мне жизни.
В редкие минуты уединения, когда мне удавалось сбежать от шумного и вонючего лагеря, я позволял себе быть самим собой.