Ее проклятье. Его истинная. Наталия Журавликова
что это Мак и Шельт убежали от тигра и нашли ее.
Но перед девушкой стоял немолодой седовласый мужчина в рабочей одежде и темно-синем фартуке поверх.
– Заблудилась? – участливо поинтересовался он.
Дориана кивнула. Понимая, что ей нужна добротная история, она сказала, подбирая слова:
– Меня из дома выгнали. Отец умер, а мачехе я не нужна оказалась.
– Откуда ж ты? Говор у тебя не наш. Вроде и слова понятные, а звучат как неродные.
Дориана и сама уже обратила внимание, что произношение здесь отличается от привычного ей. Хорошо, что язык тот же хотя бы. А то слышала она, что другие бывают.
– Я далеко отсюда родилась, – осторожно ответила она.
– Не хочешь признаться, чтобы не нашли? – с пониманием произнес мужчина.
Она вдруг решилась и выдохнула:
– Из Олинги я.
– Олинги? – удивился собеседник. – Не слышал никогда о такой.
Теперь уж пришло время поразиться Дориане: как вполне просвещенный с виду человек мог не слышать никогда о землях в пяти-шести днях ходу морем? Что-то не так тут.
– Меня зовут Лисмор, – сообщил мужчина. – Я пекарь в этом квартале. И коли податься некуда тебе, можешь пойти ко мне в работницы. Я как раз ищу служанку в пекарню: моя старуха захворала и не справляется, а дочка замуж убежала. Только работать придется по-настоящему, от зари до заката. Жильем мы с женой тебя обеспечим.
– Спасибо!
Дориана согласилась, не раздумывая. Да, к труду она не то чтобы сильно приучена, все же из благородной семьи девушка. Но желание пригодиться у нее сильное было. И учиться готова.
Потому она с радостью пошла за Лисмором.
Пекарь увел ее от здания со скамьей – как поняла Дори, это и есть пекарня. Они прошли еще пять домов вперед, до двухэтажного строения.
– Вот здесь живем мы, а комната дочки на втором этаже, свободна уже год как, – объяснил Лисмор.
Войдя внутрь, пекарь позвал:
– Илана!
В ответ ему послышался надтреснутый женский голос:
– Чего обратно тебя принесло? На работу же уже пошел. Забыл что-то?
– Не забыл, а помощницу нам нашел.
Лисмор провел Дори в прибранную, но слегка захламленную комнату. Из мебели там был большой диван, кресло да комод. Остальное же – коробки какие-то да кадки или вазы.
В кресле сидела сухонькая женщина, выглядела она старше Лисмора; Дори вспомнила, что он говорил о болезни.
– Кто это? – Илана пристально посмотрела на девушку, и та съежилась от подозрительного взгляда.
– Некуда ей пойти, на скамейке спала. Пусть поработает на нас с тобой.
Женщина явно что-то хотела сказать, да передумала. И только рукой махнула:
– Что с тобой делать? Веди в комнату Солы ее.
А потом обратилась к девушке:
– Зовут тебя как, находка?
– Дориана, – представилась наконец проклятая.
– Ну, добро пожаловать в Меелингу, Дориана, – все так же добродушно, хоть и немного растерянно сказал Лисмор.
Комната Соланы, дочери Лисмора и Иланы, оказалась просторной. Не такой богатой, как бывшие покои