На темной и светлой стороне. Наталия Антонова
внучка, дёргая её за руку.
– Это она так радуется, – пояснил внук с самым серьёзным видом.
Потом долго спорили, куда же им поехать. Внук хотел в Севастополь, а внучка – в Ялту.
С большим трудом Антонина уговорила их отправиться в Алушту, пообещав, что они во время пребывания в Крыму съездят и в Севастополь, и в Ялту. Самой же ей очень хотелось посетить Никитский ботанический сад. Она последний раз была в нём в ранней молодости с первым мужем. И они там, как сумасшедшие, целовались на берегу маленького пруда, даже не пруда, а прудика, в котором плавали розовые и белые кувшинки и, кажется, золотые рыбки. Точно этого Антонина уже не помнила. Зато она отлично помнила находившийся в Алуште склон, весь засаженный лавандой, и ещё помнила, какой головокружительный аромат исходил от этого лилового ковра. А она ползала по нему, нарушая все правила, и сорвала-таки для себя несколько веточек этого ароматного растения.
«Вспомнить стыдно!» – думала Антонина, но раскаяния почему-то не ощущала.
– Итак, решено! Едем в Алушту! – произнесла она.
– Едем, – согласились дети, – но только помни, что ты обещала нас везде свозить.
– Разве я вас когда-нибудь обманывала? – возмутилась Антонина.
– Что-то не припоминаю, – нехотя признал внук.
– Нет, бабушка, нет! Не обманывала! – заскакала внучка то на одной, то на другой ноге.
Антонина действительно старалась никогда не обманывать своих детей, а потом – и внуков. Даже на самые неудобные вопросы она находила приемлемые ответы. Обещания давала только тогда, когда была уверена, что сможет их выполнить. Если сомневалась, то так и говорила: «Я постараюсь это сделать. Но если мне что-то помешает на этот раз, перенесём на более поздний срок». Дети, а потом и внуки привыкли к её правдивости и были уверены, что их бабушке можно верить.
– Ты лучше под ноги смотри, попрыгунья-стрекоза! – сказал мальчик сестре.
– Стрекоза не прыгает! – ответила Юлия и гордо задрала нос, хоть в чём-то она благодаря бабушке была теперь осведомлённей старшего брата.
– Не прыгает, – усмехнулся Саша, – а ты прыгаешь, вот шлёпнешься сейчас, и нос будет пуговкой.
– Как у Пуговкина? – почему-то обрадовалась сестра.
– Угу.
– Тогда я буду прыгать, как попрыгунья-цикада! – развеселилась девочка.
– Стрекоза! – поправил Саша.
– Стрекоза не прыгает, – на этот раз машинально проговорила Антонина.
– Как это – не прыгает? – удивился внук. – Ты что, в детстве не учила басню Крылова «Стрекоза и Муравей»?
Юлия тем временем улыбалась во весь рот, и старший брат смотрел на неё с подозрением.
– Всё я учила, – ответила Антонина. – Но тем не менее стрекоза не прыгает. И ты, – обратилась она к внуку, – вместо того чтобы умничать, взял бы и понаблюдал за стрекозами.
– Ага, больше мне делать нечего. Я лучше дедушке Крылову на слово поверю.
– Ну и зря!
– Бабушка, расскажи Сашке, почему Крылов написал, что она прыгает! – не отставала от Антонины Юленька.
– Расскажи-расскажи, – усмехнулся внук, не допуская