Я полюбила бандита…. Дарина Смирнова
сидела на столе, раздвинув ноги, про то, как стояла на коленях, слизывая капли с… Только в этот момент с досадой осознаю, что вряд ли найдется хоть один человек, способный подтвердить мои слова. Вспоминаю девушку из ресторана, с виноватой вежливой улыбкой смотрящую куда-то в пол и старательно делающую вид, что ей послышалась моя просьба о помощи. Догадываюсь, что найти свидетелей аварии тоже вряд ли удастся. Разве что пересмотреть кучу записей с камер, если они есть где-то там поблизости, найти водителей, проезжавших в тот момент мимо, у которых был регистратор и, возможно, осталась запись случившегося. Или опросить живущих поблизости людей, которые, возможно, проходили мимо. Никто этим заниматься не станет. Вот этот усатый уставший мужчина – точно нет. Какие-либо следы на моем теле отсутствуют, не считая ссадины на виске, которую по факту оставил даже не сам насильник. Больше ни одного синяка, гематомы, пореза, ушиба… ничего. Зато девственность осталась на том же самом месте, где и была. Получается, что мое слово против слова мерзавца. Мерзавца, который кроме денег, несомненно, имеет нужные связи и власть, коль скоро он до такой степени был уверен в своей безнаказанности, что его люди заталкивали меня в машину средь бела дня на оживленной дороге. И сколько еще раз мне придется потом вот так вот, сгорая от стыда, рассказывать унизительные подробности? Сто? Тысячу?
Усатый блюститель закона смотрит на меня выжидательно. Пауза все больше затягивается. Я встаю со стула и, бормоча невнятные извинения за беспокойство, иду к двери, успевая заметить, как усатый многозначительно переглядывается с толстяком за моей спиной. Никто не пытается меня остановить: они явно только рады, что очередная проблема устранилась сама собой.
Выйдя на улицу, долго бреду куда глаза глядят. Дохожу до какого-то небольшого, скромно обставленного, но довольно уютного кафе. Захожу внутрь, занимаю столик в самом углу и заказываю чашку латте с классическим чизкейком. А потом вытаскиваю из сумки ежедневник с адресами, расписанием занятий и расписанием школьных звонков моих учеников. На страдания и жалость к себе времени было выделено предостаточно.
Итак. Наверное, стоит исходить из того, что машины у меня больше нет. Искать, выяснять, где она и что с ней, я не стану. Машина у меня очень старая и очень бюджетная. Наверняка ее ремонт будет стоить дороже ее собственной стоимости. Думаю, я не стала бы его делать, даже будь это самая обычная авария и останься машина у меня. Поэтому я стараюсь перекроить расписание с учетом посещения учеников на общественном транспорте. Для меня задача весьма и весьма сложная. Надо прикинуть, на каких маршрутках я смогу к ним добираться, где быстрее будет дойти пешком, передвинуть занятия так, чтобы у близко живущих друг к другу детей они шли друг за другом, но с поправкой на их распорядок дня и расписание школьных занятий. А еще нужно обзвонить всех и договориться о переносе времени консультации. Масштаб задачи грандиозный. Проще было бы перенести занятия в онлайн-формат, но мой