Исчезающий: Инициация. Роман Фис
компанию, уставился в окно.
Я помнил его ошибку, хотя она на мне никак не отразилась. Если не считать того, что нашему общению на какое-то время пришел конец. Будучи твердо убежденным в перспективах горного дела, Славик, окончив университет, улетел в Магадан и пропал на несколько лет. Но, как известно, конец одной истории – это неминуемое начало другой, поэтому спустя несколько лет он снова появился в моей жизни. На этом же месте в этой же кафетерии. Я часто задаю себе вопрос, считаю ли его своим другом. И каждый раз, невзирая на наше нечастое общение, не могу ответить «нет». Ведь дружба не требует постоянного присутствия человека рядом. Она в целом слишком идеализированна в умах людей. И зачастую, именно по причине того, что люди не знают, как именно она проявляется, какие свойства имеет, случается небольшой казус, после чего – разочарование. Или большой казус, затем неминуемая ненависть.
– Нет, я просто не могу понять одного… – снова взял слово Славик. – Если ты пишешь о том, что так или иначе происходило у тебя в жизни… или у кого-то происходило и ты был свидетелем этого, то как ты собираешься писать повесть от лица девушки?
– Славик, у всех женщин примерно одинаковые запросы. Они в чем-то схожи с мужскими, – а-ля зрелость партнера, – а в чем-то – нет. Ну, скажем, защита – она нам не требуется.
– И это ты называешь искренностью? – спросил он, округлив глаза. – Ты же сам говорил, что если не сможешь писать от себя, то вообще не будешь писать! Вспомни свою первую книгу. Я в ней был прототипом. Ты писал то, что видел. И она читалась так, словно ты разговариваешь с другом – настолько понятно и свежо. Потому что это написано честно и искренне!
– Хорошо, если ты говоришь о искренности, то давай по-другому, – сделав глоток кофе, я решил расставить все по полочкам. – Во-первых, все мои истории видоизмененные и гипертрофированные по своим масштабам и последствиям. А это ли не главный признак лжи?
– Главное, что ты в это веришь, – сказал он в ответ.
– Так я и в Дашу верю! Выходит, ничего не противоречит.
– Даша искусственная! – протестовал он. – И каждые три дня она становится все более ненастоящей!
– Во-вторых, – я решил продолжить свои доводы, чтобы положить конец спору, – «За ширмой пустоты» – история про духов, живущих в чистилище, и она вообще не может быть написана, если мерить твоими замерами, искренне. «Ожог» с Дашей в нем куда более правдоподобны. И вообще, каждый раз объяснять свой мотив сюжетного поворота становится чем-то слишком похожим на оправдание.
– «За ширмой пустоты» станет бестселлером, вот увидишь! Я никогда не ошибаюсь. И сейчас, с «Ожогом, тоже не заблуждение!
– Это эксперимент, – бросил я, – Издательство одобрило, уже ничего не изменить.
– Андрюх, я пойду наверное, – внезапно сказал Славик и протянул мне свою руку. На его лице читалось разочарование. Впрочем, он всегда таким был. Что не по его – сразу в обиду.
– Да, конечно, – совершив рукопожатие, произнес в ответ.
Славик встал со