Исчезающий: Инициация. Роман Фис
за другим. Освежая мне память. Напоминая, каким я был. Мальчик на фотоснимках становился более зрелым и менее улыбчивым, а девушка рядом с ним – более женственной. Из огромного количества снимков, я ухватил взглядом один единственный. На нем был изображен мужчина, держащий в руках ребенка. Рядом с ним стояла женщина, вокруг них – радостные родственники. Родственники женщины, но не мужчины. Его родственников там не было. Следующая серия фотографий была уже намного более качественной. На одних уставший, выгоревший мужчина собирается на работу, а на других без особого энтузиазма возвращается домой.
Стараясь не отвлекаться от фотопада за окном, я сделал глоток кофе, как в этот момент одна из фотографий прилипла к стеклу. На ней был раздавленный внешними обстоятельствами и самостоятельно принятыми решениями мужчина. Он сидел в съемной студии за столом при выключенном свете. На столе находились пустые бутылки и недоеденный бутерброд. Он смотрел сквозь телефон. Его взгляд был поникшим. Но я точно знал, что он уже ничего не ждал – ни сообщения, ни звонка. Ведь у него уже не было семьи. Все, что ему осталось на тот момент – собственноручно поломанная версия себя.
Немного вздрогнув от увиденного, я помахал головой, тем самым остановив полет фантазии.
– Темные времена… – прошептал я, глядя на остатки кофе. – Никогда не допущу подобного. По крайней мере, постараюсь не допустить.
Накинув на плечи джинсовую рубашку, я встал из-за столика. Подойдя к двери, повернулся в сторону девушки, принимавшей у меня заказ, и сказал:
– Если вы и в следующий раз будете так красиво выглядеть, то мне придется взять ваш номер телефона.
Она ничего не ответила, лишь улыбнулась, посмотрев мне в глаза.
Выйдя из заведения, я оказался на пересечении Большой Садовой с Газетным. Несмотря на палящее солнце, светодиодные буквы кафетерия выделялись на фоне окружающих вывесок не только лишь названием. Хоть «Хочу К.Е.К.С» и удовлетворял сразу несколько категорий пытливых умов: сексоголиков и сладкоежек, я получал эстетическое наслаждение исключительно от оформления. Без сомнений, если бы не москвичи, заполонившие ниши общепита, у нас были бы лишь «У Ашота» вперемешку с «Диалогами». Впрочем, вряд ли здесь кого-либо волновала проблема нейминга. Им что «у Ашота» сидеть, что в «Магадане» – один черт напоминание о славных девяностых.
Тем временем, пока я дожидался разрешавшего сигнала светофора, привычные для Ростова пробки уплотнялись. На окнах китайских машин, стремясь в закат, поблескивало тускло-желтое, прохладное солнце, которое было не очень то и прохладным. Если бы пару лет назад этим водителям кто-то сказал, что в будущем они будут ездить на ‘Китае’ и даже восхвалять его, они бы покрутили пальцем у виска со словами «никогда!». Но как показывает практика, обстоятельства всегда сильнее желания. Особенно, если к ним приплетены политические факторы.
Дождавшись звука «Переход через улицу Большая Садовая разрешен», я перешел