Кошмариус и исчезнувшее зелье. Норрис Мирт

      От волнения и досады Персиция бросила медную ложку для перемешивания и, как маленькая девочка, начала покусывать большой палец. От её былой убеждённости в скором успехе не осталось и следа. Гениальная идея трещала по швам, а в дверях снова стоял дядюшка Джеремия. Он продолжал помогать ей с делами в лавке, а заодно всё с большей неохотой пить её зелье.

      – Завтра будет первая ночь, – устало сказала Персиция, наполняя большим латунным половником и протягивая ему несколько пузырьков, на три порции каждый. – В этот раз я не просто поменяла пропорции, а придумала новый состав основных ингредиентов.

      Казалось, что девушка разговаривает сама с собой. Она монотонно бубнила и делала всё машинально. Дядюшка Джеремия с шумом потянул воздух. Он изначально был настроен скептически, а благодаря Персиции последние месяцы выдались у него не из приятных.

      – И что на этот раз за бурда вышла? – хмыкнул Джеремия, решив немного разрядить обстановку, и стал с нескрываемым омерзением рассматривать, как в стеклянном сосуде на поверхности зелья вздуваются пузыри, словно внутри густой зелёной жижи кто-то затаился.

      – Выглядит, как всегда, аппетитно, – резюмировал он невесело.

      Персиция была не в состоянии отвечать что-либо на его вымученные шутки – она смертельно устала.

      – Примите завтра с утра после еды, – мрачно сказала она бесцветным голосом и, развернувшись на каблуках, прошла к двери в лабораторию.

      – Ага, – почесал в затылке дядюшка Джеремия. – И потом ещё три дня ничего в кишки не полезет…

      Рывком открывая железную дверь, ведьмочка бросила на прощание:

      – Берегите себя! Увидимся через пару дней. Тогда и расскажете, что полезло, а что нет.

      Джеремия нервно усмехнулся и направился к выходу, прихватив свой плащ. Персиция же, запершись в лаборатории, снова подошла к чёрному котлу, в котором побулькивало зелье. Точно такие же пузыри, как и в стеклянных бутыльках, которые она выдала Джеремии, только в два раза больше, то и дело возникали на поверхности. Они раздувались и весело лопались, отчего всё вокруг было заляпано зелёной пеной. Казалось, что зелье разговаривает с Персицией и даже что-то напевает. Это внезапное изменение в поведении ведьмовского отвара показалось ей хорошим знаком, и девушка даже слегка улыбнулась, вспомнив строки из какого-то детского стихотворения-страшилки:

      Глава 5. Ночь Двух Сестёр

      На следующий день после скудного завтрака, состоящего из пары поджаренных сосисок, чёрствого хлеба и дешёвого порошкового кофе, Джеремия по привычке выпил причитающуюся кружку зелья. За свою нелёгкую жизнь, полную мытарства и скитаний, какой только гадости ему не доводилось пробовать, но антиоборотное